Предпочтение большинством физиков интерпретации Бора, а не Бома говорит о важности неэмпирических критериев в выборе научной теории.
Есть еще несколько положений, которые, несмотря на расхожее мнение, на самом деле не следуют из квантовой теории, а именно:
Квантовая теория — настолько странная штука, что уж если ее признали верной, то теперь все, что угодно, можно считать возможным. Конечно, это не всегда утверждается насколько прямо, но это порождает стиль мышления, который можно было бы назвать «квантовой вседозволенностью». Например, моментально и совершенно неправомерно был сделан вывод, что с помощью ЭПР–эфффекта можно объяснить телепатию. (Мы уже говорили, что это явление не применимо к распространению информации, так что об этом и речи быть не может.) Далее, принцип дополнительности может каким–то образом использоваться богословием, чтобы по аналогии объяснить положение о дуалистической — одновременно божественной и человеческой — природе Христа, хотя это тоже совершенно неправомерно. Нельзя забывать, что принцип комплиментарности существует в квантовой физике в строго определенном виде, специфичном для квантовой теории, и не может быть бездумно применен в какой–то другой области.
Далее, безосновательна мысль о том, что квантовый мир совершенно неопределен по своей сути, что позволяет провести аналогию между ним и восточной концепцией майа. Квантовая теория основана на положении о существовании двух определенных вещей: частиц и несколько менее определенного, но вполне реального явления, названного «волной». Одним из первых следствий квантовой теории было объяснение того, почему атомы сравнительно стабильны (для потери стабильности им нужен так называемый «квантовый скачок», тогда как в классической физике потеря стабильности может быть достигнута постепенным изменением). Квантовые процессы контролируются теми же законами сохранения (а именно энергии и количества движения, которые не могут просто так взять и исчезнуть), что и процессы в классической физике. Квантовая теория может быть названа туманной, но она имеет под собой почву. Кроме того, в ней есть структура, представленная принципами симметрии, на которых базируется любая современная теория элементарных частиц. Именно на основе этих принципов выработаны закономерности организации всех составляющих атомного ядра.
То, что можно сказать о влиянии наблюдателя на реальность, напрямую зависит от того, какому решению проблемы измерения будет отдано предпочтение. С одной стороны имеются интерпретация Бома и никак с ней не связанная «интерпретация множества миров», свободные от концепции влияния наблюдателя настолько же, насколько от нее свободна классическая физика, с другой стороны — «разумная» интерпретация, говорящая о важности роли наблюдателя, но сводящая эту роль к выбору одного из ограниченного количества принципиально возможных результатов. В целом, видимо, лучше всего будет сказать, что квантовая теория может послужить источником теории о существовании «реальности, испытывающей влияние наблюдателя». Но в любом случае следует воздержаться от разговоров о «реальности, создаваемой наблюдателем».
Космология
В 20–х годах XX века Эдвин Хаббл обнаружил, что вселенная расширяется и галактики удаляются друг от друга со скоростями, пропорциональными их расстоянию друг от друга. Это открытие было применено к прошлому, и таким образом появилась известная теория Большого взрыва. Она утверждает, что несколько (15, согласно последним предположениям) миллиардов лет назад вселенная возникла путем взрыва из некой точки (условно, поскольку считается, что она практически не имела протяженности), или, лучше сказать, некоего состояния одновременно бесконечной энергии и бесконечной плотности. И с тех пор галактики — продукты этого взрыва — продолжают удаляться друг от друга. Эта теория получила поддержку после открытия фонового космического излучения. Холодный эфирный шум, наполняющий всю вселенную, обычно считается неким космическим реликтом, многократно отраженным звуком, доносящимся из тех времен, когда вселенной было всего какие–то полмиллиона лет и она еще только–только остыла до той степени, чтобы излучение и материя разделились.
Можно попытаться проследить космическую историю до как можно более ранней стадии образования. С одной стороны, задача облегчается тем, что на самой ранней стадии вселенная практически однородна по своему составу и почти лишена структуры, поэтому она представляет собой очень простую для изучения физическую систему. С другой стороны, правда, задача осложняется тем, что чрезвычайно высокие энергии, преобладающие в ранний период развития космоса, создают реальность такого рода, которая лежит за пределами нашего достоверного знания, поэтому мы лишь можем строить гипотезы на эту тему. Можно сказать, что о периоде истории вселенной с момента, примерно равного одной миллиардной доли секунды от начала ее существования, до нескольких миллионов лет мы что–то знаем с достаточной степенью уверенности и понимаем важнейшие физические процессы, происходившие в то время. После окончания этого периода вселенная становится структурно более сложной. Теории, касающиеся времени до начала этого периода, гораздо более уязвимые и в основном умозрительные. Наибольшую неуверенность вызывает период времени, прошедший с начала космической истории, сравнимый с временем Планка, то есть 10–43 секунды. В ту эпоху вселенная, по–видимому, была столь мала, что квантовые эффекты должны были быть важны для мироздания. И все же полной согласованности между квантовой теорией и общей теорией относительности (современной теорией гравитации — базой для всех теоретических построений в области космологии) не наблюдается. Многочисленные рассуждения на тему квантовой космологии, встречающиеся в популярной литературе, необходимо воспринимать с осторожностью. Нужно помнить фразу великого советского физика–теоретика Льва Ландау о том, что космологи «часто ошибаются, но никогда не сомневаются». Однако в общих чертах такая теория достаточно правдоподобна и важна, чтобы послужить материалом для обсуждения.