Если человек— психосоматическое единство, тогда люди, воссозданные Богом в акте воскресения, должны будут получить новые тела, чтобы они были носителями души. Но «материя» этих новых тел совсем не обязательно будет той же материей, что составляет плоть наших тел. Этого как раз быть не должно. Плотские тела этого мира по природе своей смертны, они подвержены разрушению. Если жизнь после воскресения должна быть истинно совершенной, а не просто повторением истории, конечной в своем пределе, тела этого грядущего мира должны быть другими, поскольку они должны быть навсегда избавлены от смерти. Науке известна только материя этого мира, но это не может помешать богословию верить в то, что Бог способен создать что–то совершенно иное. Но в таком случае богословие должно объяснить, почему Бог сразу не создал такой мир, свободный от смерти и страдания, а создал именно ту «юдоль скорби», которую представляет собой старое творение. Ведь так, разумеется, было бы лучше.
Полкинхорн предположил, что так произошло потому, что для замысла Творца необходим был двухэтапный процесс. Первый этап — творение, отделенное от Бога (получившее позволение «творить самое себя», как мы интерпретировали эволюционирующую вселенную с точки зрения богословия), но подверженное смерти, поскольку такова была цена новой жизни. Второй этап — новое творение, которое есть преображение старого, а не уничтожение его и которое не подвержено смерти, поскольку уже не отделено от Бога, а включено в божественную жизнь (теозис). Старое творение было создано «из ничего», новое творение создается «из старого». Новое творение находится за пределами истории, и оно — истинное искупление истории, но христианство считает, что семя, из которого оно начало расти, это воскресение Христа — одновременно историческое и эсхатологическое событие по своему характеру.
Бог должен заботиться обо всем своем творении в целом, а не только о человеке. Таким образом, богословие должно считать, что и у вселенной будет посмертная жизнь. На самом деле «материя» нового творения, о которой шла речь в предыдущем подразделе, должна быть тем жребием, который Бог приготовил для рождающей тщету (повышающей энтропию) материи этого мира. Мы уже говорили о том, что новое творение должно родиться «из старого», а не благодаря тому, что Бог «вытрет космическую доску» для того, чтобы опять создать новую реальность «из ничего».
Эти идеи очень таинственны, но они рождаются из уверенности богословия в том, что существование полностью целесообразно, потому что Бог абсолютно надежен, и, исходя из этого, вселенная — действительно порядок (от греческого слова «космос»), а не хаос, как опасается Вайнберг. На это есть некоторые косвенные указания в Новом Завете. В Послании к Колоссянам Павел говорит, как это ни поразительно, о вселенском значении Христа: «…чтобы посредством Его примирить с Собою все [Примечание: а не только всех людей], умиротворив чрез Него, Кровию креста Его, и земное и небесное [известную нам вселенную]» (Кол 1:20). Полкинхорн подчеркивает, что пустая гробница указывает на то, что воскресшее и прославленное тело Христа было трансформацией его старого тела, что говорит о том, что и материи уготован жребий во Христе, а не только человечеству.
Некоторые ученые предположили, что даже в пределах этого физического мира возможна некоторая степень совершенства. «Углеродная жизнь» должна будет в конце концов исчезнуть, когда условия станут слишком неблагоприятными, но, возможно, что «интеллект» изобретет для себя «тела», приспособленные к изменившимся обстоятельствам. Самый последовательный, убежденный и стойкий защитник такой «физической эсхатологии» — Франк Типлер. Он занял позицию радикального редукционизма, уравнивающего жизнь с переработкой информации. Если люди — только «компьютеры из мяса», то когда «мясо» больше не может существовать, программы (которые, по мнению Типлера, и есть жизнь) могут быть записаны на другом носителе. Наконец, перед финальным коллапсом вселенной, находящейся во власти все увеличивающейся гравитации, весь космос станет процессором, в смертельной агонии все быстрее и быстрее перерабатывающим бесконечное количество информации. Типлер называет это гипотетическое конечное состояние космоса «Омегой», или «физическим богом». Он считает, что Омега действительно может «воскресить» каждого человека, перезапустив их «программы». Эта невероятная гипотеза исключительно умозрительна (поскольку основана на предположениях о поведении таких состояний материи, которые находятся совершенно за пределами любой разумной экстраполяции современного физического знания). Кроме того, она последовательно редукционистская. Широкого признания она не получила.