С точки зрения рода, если развитие индивидуума становится нормальным, мы должны вырасти за пределы инфантильных органически-эротических фиксаций и эл языков и инфантильных систем во всех областях. /-система, в соответствии с наукой года 1933 ( Ё, Ň системы), станет человеческим звеном, применяющим научные стандарты оценки к делам Иванова.
С прежним инфантилизмом и практически общим отсутствием полной осознанности абстрагирования, страхами, фобиями, болезненными «эмоциональными» шоками, человечество не могло не страдать от значительных, продолжительных и зловещих семантических и нейрологических последствий в отношении всего вида. У такого вида никогда не было шанса развиться до настоящей взрослости. Каковы будут результаты для вида от такого преобразования - на данный момент это предвидеть невозможно; но одно можно утверждать определенно, что результаты эти будут весьма далеко идущими.
Для того, чтобы лучше оценить то, чего можно добиться с помощью осознанности абстрагирования, следует разъяснить два момента. Большинство молодняка рыб не знает своих родителей, и с самого начала их жизнь проходит без какого-либо влияния со стороны родителей. Человеческое дитя беспомощно и в течение сравнительно долгого времени находится под родительской опекой. Его с.р, следовательно, формируются «умственно», «эмоционально», доктринами, табу, структурой языка. , родителей, . Когда мы говорим о человеческом ребенке, мы ни при каких обстоятельствах не можем рассматривать его в искусственной изоляции, которая никак не связана с м.п реальностью. Оба, и родитель, и ребенок, должны быть «осознающими абстрагирование». Только при таких семантических условиях можно получить полную пользу. Если родители осознают абстрагирование, и осознают, что их ребенок представляет собой, кроме прочего, организм, способный к абстрагированию на высших порядках, который осознанно или неосознанно в той или иной форме регистрирует все, что происходит, то большинство современных несчастий, «комплексов». , просто не смогут появиться.
Еще одну важную, однако обычно упускаемую из вида характеристику, также следует здесь упомянуть. Известно, что повторяющиеся «эмоциональные шоки» в детстве наносят вред. Как показывают эксперименты Уотсона (Watson), ребенок обычно рождается безо всяких «страхов» и «фобий». Однако «страхи» и «фобии» не являются результатом простого сложения (линейной функцией), а соответствуют другой более сложной функции высшей степени. Если обозначить органический потенциал ребенка через f, а данное событие через x, то результатом воздействия x на жизнь ребенка будет реакция f(x)=F1. Эта F1 обозначает тот вывод, или абстракцию, которая возникнет из x. Когда произойдет другое событие y, реакция ребенка уже не будет соответствовать f(y), потому что это новое событие обычно воспринимается ребенком в свете предыдущего переживания f(x)=F1. Следовательно, его воздействие на ребенка будет другим; а именно, F1(y)=F2. Если же произойдет новое событие z, ребенок в своих «чувствах». , среагирует как F2(z)=F3, . Соответственно, мы видим, что «страдания» и, в общем, с.р не являются простой суммой, но могут следовать некоей функции более высокого порядка. Данный процесс представляется общим, возможно даже необходимым, и при этом он все же связан со множеством опасностей, которые можно полностью устранить с помощью одного только приобретения осознанности абстрагирования.
На практике, когда мы тренируем у ребенка осознанность абстрагирования, мы начинаем ограничивать этот опустошительный семантический процесс накопления «страданий» на «страданиях». Давайте предположим, что мы начали тренировать ребенка, у которого уже были болезненные переживания. Его воспоминания все еще свежи, все еще живы; ему довольно легко снова переживать их. Обладая осознанностью абстрагирования, и, соответственно, надлежащей оценкой, которые его просветляют, дальнейшие «страдания» будут заставлять его «страдать» все меньше и меньше, до достижения момента, когда сам этот процесс не остановится полностью. В том случае, когда ребенку был нанесен некий семантический ущерб до того, как он стал осознающим абстрагирование, воспоминания все еще будут оставаться свежими, а он сможет применить свой новообретенный семантический иммунитет в отношении вредных «страданий». Новые «страдания» на практике обычно связаны друг с другом или похожи на предыдущие; они будут «оживлять» более ранние страдания. Соответственно, он может не только «перепрожить» свои более ранние переживания, но и немедленно пересмотреть их, и после переоценки исключить любые вредные последствия.