Выбрать главу
Польза есть и в слезах: слеза и алмазы растопит. 660 Только сумей показать, как увлажнилась щека! Если же сухи глаза (не приходит слеза по заказу!) —     Маслом пальцы полей и по ресницам пройдись. А поцелуи? Возможно ли их не вмешивать в просьбы?     Пусть не дается — а ты и с недающей бери. 665 Ежели будет бороться и ежели скажет: «Негодный!» —     Знай: не своей, а твоей хочет победы в борьбе. Только старайся о том, чтоб не ранить нежные губы,     Чтобы на грубость твою дева пенять не могла. Кто, сорвав поцелуй, не сорвал и всего остального, 670 Истинно молвлю, тому и поцелуи не впрок. Что помешало тебе достичь полноты вожделенной?     Стыд? Совсем и не стыд — разве что серость твоя. Это насилье? Пускай: и насилье красавицам мило —     То, что хотят они дать, нехотя лучше дадут. 675 Силою женщину взяв, сам увидишь, что женщина рада     И что бесчестье она воспринимает как дар. Если ж она, хоть могла претерпеть, а нетронутой вышла,     То под веселым лицом тайную чувствует грусть. Феба и Фебы сестра познали насильные ласки, 680 Но не устали любить тех, кто насильно ласкал.{50} Всем известен рассказ, и все же его повторю я —    Как Ликомедова дочь{51} мужа в Пелиде нашла. Уж от богини, красой превзошедшей соперниц на Иде,    Пылкий судья получил горькую мзду за хвалу; 685 Плыли уже к Приаму-царю корабли из-за моря,
   Эллинскую в Илион старцу невестку неся; Клятву давали мужи восстать за того, кто обижен,     Общею честью сочтя месть за позор одного; Только Ахилл (о, стыд! но мольбе уступил он Фетиды), 690 Длинное платье надев, скрыл, что мужчина и он. Что с тобой, Эакид? Тебе ли над шерстью трудиться?     Ждет Паллада тебя, но не на этой стезе. Ты ль над корзинкой сидишь? Рука твоя просит оружья!     Эта ли с пряжей ладонь Гектору смерть принесет? 695 Прочь отбрось, прочь отбрось веретена с добротною нитью     И пелионским копьем в крепкой руке потрясай! В том же покое спала девица из царского рода,     Ей самой и пришлось мужа в Ахилле признать. Силе она уступив (приходится этому верить), 700 Верно, хотела сама силе такой уступить. Часто она говорила: «Побудь!» — беспокойному другу,     Вместо былых веретен острый хватавшему меч. Где же насилие, где? Зачем, Деидамия, хочешь     Лаской того удержать, кем обесчещена ты? 705 Правда, иную игру начать не решается дева, —     Рада, однако, принять, если начнет не она. Право же, тот, кто от женщины ждет начального шага,     Слишком высоко, видать, мнит о своей красоте. Первый приступ — мужчине и первые просьбы — мужчине, 710 Чтобы на просьбы и лесть женщина сдаться могла. Путь к овладенью — мольба. Любит женщина просьбы мужские —     Так расскажи ей о том, как ты ее полюбил. Сам преклонялся с мольбой Юпитер, сходя к героиням, —     Из героинь ни одна первой его не звала. 715 Если, однако, почувствуешь ты, что мольбы надоели,     Остановись, отступи, дай пресыщенью пройти. Многим то, чего нет, милее того, что доступно:     Меньше будешь давить — меньше к тебе неприязнь. И на Венерину цель не слишком указывай явно: 720 Именем дружбы назвав, сделаешь ближе любовь. Сам я видал, как смягчались от этого строгие девы     И позволяли потом другу любовником стать.
725 Белая кожа претит в моряке — под брызгами моря    На обожженном лице темный ложится загар. Белая кожа — укор землепашцу, когда он на пашне    Лемех ведет и отвал, солнцу подставив плечо. И для тебя, кто рвется к венку из листьев Паллады,    Для состязателя игр, белое тело — позор. Бледность — тому, кто влюблен! Влюбленному бледность пристала: 730 В этом его красота — мало ценимая кем. Бледный в Сидейских лесах Орион на охоте скитался,     Бледный Дафнис, томясь, млел о наяде своей. Бледность и худоба обличают влюбленные души,     Так не стыдись под плащом кудри блестящие скрыть! 735 Юным телам придают худобу бессонные ночи,     Боль, забота, печаль — знаки великой любви. Чтобы желанья сбылись, не жалей вызывать сожаленья.     Пусть, взглянув на тебя, всякий воскликнет: «Влюблен!»