Так, например, в брошюре д-ра Тубера приведены два ряда графиков: один — указывающий пропорциональное взаимоотношение потерь от разимого вида оружия; второй — рассматривающий колебания кривых ранений и отравлений газами в зависимости от тактического характера операции. О6а эти графических исследования интересны в методологическом отношении. Они намечают новые пути военно-статистического исследования; поэтому мы и остановим на них внимание читателя.
Первый ряд своих графиков д-р Тубер начинает рассмотрением процентов раненных артиллерийским снарядом, пулей (ружейной или пулеметной) и прочими видами оружия в войнах, предшествовавших 1914 году. Вот его выводы, выраженные в таблице[143]:
Затем, он продолжает такое же сравнение для французской армии в некоторых из главных операций минувшей Мировой войны:
Сам д-р Тубер высказывает на основании этих двух таблиц заключение, что, если в войнах, предшествующих 1914 году, главным поражающим фактором был ружейный огонь, то в войну 1914–1918 гг. таковым стала артиллерия. Я считаю, что при большем углублении по намеченному д-ром Тубером пути, возможно прийти к еще более интересным выводам, но для этого требуется иная группировка цифрового материала, а также более подробный анализ этого последнего в зависимости от данных тактической обстановки.
Д-р Тубер сделал первый шаг в этом направлении в графиках, приведенных им на с. 12 и 13 своей книжки. Объясняя эти графики, он пишет[144]:
«В наступательных сражениях с ограниченной целью (Верден — август 1917 г., Мальмезон — октябрь 1917 г.), легче всего поддающихся схематизации, дни, непосредственно предшествующее атаке, отмечаются сравнительно медленным и ровным подъемом кривой раненых и подъемом вверх накануне или за день до атаки кривой отравленных газами. В день самой атаки происходит резкий большой скачек вверх кривой раненых, в то время как кривая отравленных газами падает. В первые дни после атаки кривая раненых круто спускается, но менее быстро, чем она росла. В этом спуске встречается ряд перебоев, сопровождающихся подъемами, обуславливающимися контратаками; кривая же отравленных газами продолжает снижаться.
Количество раненых, принимая за единицу исчисления дивизию, численная величина которой подвержена меньшим изменениям, нежели более крупных войсковых соединений (корпуса или армии), было специально изучено в операциях Шампани (сентябрь 1915 г.), Соммы (июль 1916 г.), Суассона (апрель 1917 г.), Вердена (август 1917 г.), Мальмезона (октябрь 1917 г.). В самой атаке дивизии, штурмовавшей на решительных участках, имели в среднем 560 раненых, с максимумом для наиболее пострадавших дивизии в 1 200. Дивизии на второстепенных участках атаки имели в среднем 384 раненых.
В день, следующий за днем штурма, среднее число раненых опускается для дивизий на решительных участках до 500, а для дивизий на второстепенных участках — до 300».
Переходя затем к заключению о сражениях затяжного характера, д-р Тубер пишет:
«Кривая раненых не представляет собою резко выраженной картины. Она состоит из игл или более или менее возвышенных плато, которые, однако, не достигают высот кривой наступательных сражений, но которые зато имеют более широкую базу, обнимающую 4–5 дней. Взятая в целом кривая раненых возрастает довольно быстро, но зато падает медленно, со скачками вверх, отмечающими последние фазы борьбы. Кривая отравленных газами не имеет обыкновенно больших колебаний и всегда остается много ниже кривой раненых. Однако критические моменты боя вызывают в кривой отравленных газами острия вверх или даже широкие плато, которые пересекают кривую раненых в местах ее понижения»[145].
Попытка д-ра Тубера, как мы уже говорили выше, открывает новое широкое поле изучения войны и в особенности боя. Но для плодотворности подобной работы требуется, с одной стороны, детализировать анализ, а, с другой — его расширить.
Детализация анализа должна привести к изучению потерь, понесенных армией в сражении, распределив их не только по дням, но также и по «боевым очагам». Современное же сражение распадается на тысячи таких очагов, а потому настоящее военно-статистическое изучение каждого из сражений требует очень тщательного его тактического анализа.
Расширение применения методов д-ра Тубера заключается в том, чтобы изучение вести не только для одной стороны, но одновременно и для другой. Только в этом случае можно будет подойти к полному пониманию языка Цифр. Возьмем для примера приведенные выше цифры Тубера для франко-прусской войны 1870–1871 гг. Из них мы видим, что в то время как французская армия теряет от артиллерийского огня 25 %, а от ружейного — 70 %, немецкая армия теряет от артиллерийского огня всего 9 %, а от ружейного — 90 %. Это различие объясняется не только тем, что в подавляющем числе случаев наступающими в сражениях были немцы, но и тем, что немецкая армия обладала лучшей артиллерией, а французская — лучшим ружьем (Шаспо).
Для того чтобы убедиться, сколь большие различия существуют в пропорциях раненных артиллерией и ружейным огнем, я сошлюсь на цитированное мною вместе с работой Тубера немецкое исследование[146].
Это последнее, устанавливая статистику ранений в германской армии, дает для периода 1914–1917 гг. следующие средние цифры: раненные ружейной (пулеметной, револьверной) пулей — 54,2 %, раненные артиллерийским снарядом — 45,8 %.
Эта пропорция немного изменяется при учете ран на трупах убитых. Среди убитых 41,7 % было поражено ружейными пулями и 58,3 % — артиллерийскими снарядами.
Что же касается поранений холодным оружием, то таковых было очень мало, и они становятся все более редкими к концу войны. Для всей войны один раненный холодным оружием приходится на 111 человек с огнестрельными ранами, причем в 1914 г. это взаимоотношение выражалось как 1 к 55, а в 1918 году — как 1 к 318.
Для сравнения составители рассматриваемого нами отчетного германского труда приводят данные о раненых армий противоположной стороны:
Эти расхождения цифр могут навести на чрезвычайно интересные в научном отношении выводы; для этого требуется, как я уже говорил выше, очень тщательное аналитическое их изучение. Однако при таком изучении мы натолкнемся на громадные затруднения вследствие младенческого состояния или, вернее сказать, отсутствия «статистики войны» как науки.
Это приводит нас к заключению, аналогичному тому, которое было высказано в конце прошлой главы. Там мы говорили, что для успешности психологического анализа войны необходимо создание специальной науки в виде «Психологии войны» — здесь же мы утверждаем, что применение статистического метода для изучения войны может дать полные и богатые результаты лишь в том случае, если получит должное развитие специальная наука в виде «Статистики войны».
Роль этой науки будет заключаться в подробном изучении применения военно-статистических методов при исследовании различных эпох и войн, а также различных категорий явлений и процессов войны. Это потребует не только всестороннего изучения характера и достоверности источников, но также и самого обстоятельного исследования, какое понимание вкладывалось составителями первичных документов в применяемую в них номенклатуру. Одновременно с этим статистика войны должна установить на будущее время возможно более однообразную номенклатуру. Правда, на этом пути «статистика войны» встретит большие затруднения. Установленные в каждой армии номенклатуры (например, деление на комбатантов{53} и не комбатантов) имеют в своем основании чисто практические потребности оперативной или административной службы. Трудно рассчитывать на то, чтобы в условиях столь напряженной и нервной работы, как оперативная служба, военачальники и их штабы думали о чем-либо другом, кроме одержания победы; поэтому психологически естественно, что они не согласятся ни на какое мероприятие, которое может, хотя бы в самой ничтожной доле, затруднить их работу. Вот почему рассчитывать на применение для учета нужных для статистики войны приемов, успешно применяемых в мирной жизни, не приходится. Но все-таки некоторое однообразие в номенклатуре и способах учета установить можно. Это, к счастью, наиболее исполнимо во всех областях санитарной службы. В самом деле, нужная для успеха военной статистики классификация и номенклатура может быть без всякой помехи в функционировании санитарной службы принята в медицинском ведомстве. А это позволит поставить на надлежащую научную высоту статистику потерь, являющуюся наиболее нужной для социологии войны частью статистики.
146
Sanitaetsbericht uber das Deutsche Heer (Deutsches Feld und Besaetzungsheer) im Weltkriege 1914–1918. Ill Band. Berlin. 1934.