Мы видели выше на примере попытки французского доктора Тубера сколь многообещающим является подробный анализ войсковых потерь в зависимости от тактической обстановки, в которой они были понесены. Первым шагом на этом пути является установление для каждой отдельной войсковой части посуточной ведомости, с указанием ее местонахождения и характера боевых действий. К этой ведомости должны быть приложены поименные списки офицерских потерь (тоже посуточные). Как ни велика эта работа, однако составление ее сейчас же после войны вполне возможно, ибо каждая войсковая часть этими сведениями еще обладает.
Эта работа является первым и необходимым этапом для более сложной обработки потерь по образовавшимся в сражении боевым очагам.
Отсутствие понимания необходимости такой предварительной работы привело к тому, что возможности полного использования богатейшего опыта Мировой войны уже утеряны.
Подобное явление крайне обидно. Если человечеству еще долго не суждено исключить войну из обихода международных отношений, то нужно, по крайней мере, принять все меры для того, чтобы пережитый кровавый опыт мог быть исследован во всех деталях. А для этого настоятельно необходимо, чтобы во всех областях деятельности армии, подлежащей учету, последний руководился бы не только узко утилитарными оперативными задачами, но также давал возможность и статистической обработки цифровых данных с чисто научными целями. Здесь мы опять касаемся вопроса о необходимости скорейшего создания науки о войне (социологии войны), которая одна только сможет предъявить военной статистике те требования, которые не позволят ей остаться в узких рамках науки о ведении войны, а помогут ей превратиться в специальную научную доктрину. Таким образом, и в области применения статистического метода для социологического изучения войны мы встречаемся с тем же явлением, что и при применении психоанализа.
Если «Статистика войны» нужна для «Социологии войны», то, в свою очередь, последняя нужна для первой. Отсюда вывод: создание обеих наук должно идти рука об руку и одновременно.
Глава V
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Обрисовав в первой главе основную задачу Социологии войны, я коснулся в последующих главах вопросов о материале и методах необходимых для созидания этой новой науки.
Из этих глав ясно видно, что основная трудность такого созидания заключается в требуемой для этого громаднейшей переработке материала, собиравшегося человечеством для иного задания. Сложность этой переработки такова, что требует для своей успешности не только дополнительной разработки накопленных Военной историей материалов, но и применения самой военно-исторической наукой новых методов исследования; вместе с тем настоятельно требуется также создание вспомогательных наук в виде Психологии войны и Статистики войны.
Перечисленные только что работы требуют, в свою очередь, существования «Социологии войны». Создается как бы ложный круг. Выход из него возможен только одновременным продвижением работы во всех вышеперечисленных областях. Параллельно со сбором, классификацией и систематизированием материала, параллельно с разработкой методов необходимо теперь же приступить к работам по самому социологическому исследованию войны. Для пояснения своей мысли я сделаю одно сравнение. Печатанию точных и подробных карт всегда предшествует составление карт на основании маршрутных съемок. Несомненно, что эти карты приблизительны. Может случиться, что местами он окажутся ошибочными. Но без них не могут быть сняты точные карты, ибо последнее требует целого ряда подготовительных работ и расчетов, основанных хотя бы на очень приблизительном знании местности. Так точно и в рассматриваемом нами случае, для того чтобы организовать наиболее продуктивный сбор материалов, для того чтобы создать наиболее правильную классификацию и регистрацию этого материала, для того чтобы установить наиболее соответствующие методы для обработки этих материалов, необходимо наличие хотя бы небольшого знания свойств и особенностей объекта изучения. Последнее может быть достигнуто лишь первичным исследованием. Пусть участь такого первичного исследования будет подобна участи лесов, которые воздвигаются при постройке здания. Хотя они потом и убираются, тем не менее они необходимы. Подобный метод, который правильнее всего назвать методам «рабочих гипотез», с успехом применяется во всех сложных науках. Her причин искать других путей для социологического исследования войны. Нужно указать здесь только одно — крайняя сложность внутреннего строения войны не позволит сразу же создать рабочую гипотезу, объемлющую в себе все явления войны. Придется и здесь идти значительно более медленным путем, а именно — путем построения частичных рабочих гипотез. Это, в свою очередь, приводит к применению монографического метода, то есть к целокупному изучению каждого из главных явлений войны.
Дабы выделить в глазах читателя особое значение для начальной разработки социологии войны этого метода, я напомню, что еще Огюст Конт утверждал, что одним из основных законов, управляющих социальной жизнью, является закон, названный им «Consensus»{54}.
Согласно этому закону всякое изменение какой-либо одной стороны социального явления неминуемо вызывает изменение всех остальных его сторон. Исходя из этого же положения, упомянутый мною выше Вильфредо Парето, рассматривая вопросы методологии социологии, с особенной настойчивостью указывает на следующую крайне распространенную ошибку в этой области знания. Весьма часто рассуждения о социальных явлениях построены на одностороннем представлении о причинное связи. Согласно такому представлению, одно из явлений принимается за причину, вызывающую другое явление, как следствие. В действительности подобное взаимоотношение между явлениями социальной жизни встречается редко. Как правило, факторы социальной жизни тесно взаимно связаны. Например, свойства членов общественного соединения влияют на форму последнего и обратно — форма общественного соединения облегчает или затрудняет определенное поведение входящих в него членов, то есть влияет на развитие или атрофирование некоторых личных свойств этих членов. Вот почему представление о простой (односторонней) причинной связи не может быть положено в основание изучения явлений общественной жизни. В тех же случаях, когда исследователи это делали, они неминуемо приходили или к «примитивному», или к «кинематографическому» построению социальной жизни.
Под словом «примитивное» построение Парето понимает следующее. Возьмем для примера какое либо общество. Его характер и установившееся в нем внутреннее равновесие зависят от географических условий (А); от экономической обстановки (Б); политических форм (В); религиозных верований (Г); от уровня этического и научного развития (Д) и других данных (Ж). Все эти данные являются «переменными» и тесно друг от друга зависящими. Вследствие изменчивости этих данных внутреннее равновесие, устанавливающееся во всяком обществе, не может быть «статическим»; оно неизбежно является «динамическим» и постоянно изменяется, переходя из состояния
А1, Б1, В1, Г1, Д1, Ж1…. к состоянию
А2, Б2, В2, Г2, Д2, Ж2,
А3, Б3, В3, Г3, Д3, Ж3, и так далее.