– Вот именно! – вскричал Декан. – А следовательно, я – почти что бог.
– Повозюкать туда-сюда перстами и сказать: «Ой! Щекотно!» – это еще не по-божески, – отбрил Чудакулли.
– Я же сказал почти что, – насупился Декан, не желая так просто отказываться от вожделенной ступеньки социальной лестницы, которая поставила бы его выше Аркканцлера.
– А вот моя бабушка всегда говорила, что сразу же после бога стоит чистота, – в задумчивости протянул Профессор Современного Руносложения.
– Это уже лучше! – нарочито бодрым тоном воскликнул Чудакулли. – В таком случае ты, Декан, у нас что-то вроде дворника.
– Я просто хотел предложить чуть-чуть подтолкнуть эту штуковину в правильном направлении, – сказал Главный Философ. – В конце концов, мы с вами образованные люди, и кому, как не нам, знать, как должна выглядеть пристойная вселенная.
– Уверен, у нас нашлись бы идеи получше, чем у среднестатистического божка с собачьей головой и девятнадцатью руками, – согласился Чудакулли. – Да только матерьялец-то второсортный. Так, крутится, вертится – ни мычит ни телится. И что нам прикажешь делать? Постучаться туда и заорать: «Эй, вы! Заканчивайте уже с этими идиотскими газами, все равно от них никакого проку нет!» Так, что ли?
Посовещавшись, они решили поэкспериментировать на небольшом участке Проекта. Ведь несмотря ни на что, они все-таки были волшебниками. Из чего следовало, что, заприметив нечто любопытное, они тут же тыкали в него пальцем. И если оно начинало шевелиться, они старались расшевелить его еще больше. Если вы построите гильотину и повесите рядом табличку: «Головы на плаху не класть!» – будьте уверены, множество волшебников поспешит сэкономить на новых шляпах.
Заставить материю двигаться было несложно. Как верно заметил Думминг, для этого хватило одной лишь силы мысли.
И превратить ее в диск тоже не составило труда – новоявленной материи нравилось кружиться. Однако она оказалась излишне коммуникабельной.
– Нет, вы только посмотрите! – воскликнул Чудакулли перед обедом. – Получился какой-то шар из всяческой дряни, а ведь уже казалось, она ухватила суть.
– А вы заметили, что в самой середке оно стало горячим и раскраснелось? – подал голос Думминг.
– От стыда небось, – проворчал Аркканцлер. – После второго завтрака отсутствовала уже половина элементов. Коэниума больше нет, а десять минут назад исчез и эксплозий. У меня крепнут мрачные подозрения, что и детоний распался на мелкие кусочки. Темпораниума тоже надолго не хватило.
– А как там руний? – поинтересовался Профессор Современного Руносложения.
ГЕКС написал:
– А что насчет философиума? – с надеждой в голосе спросил Главный Философ.
– Если верить ГЕКСу, аннигилировал сразу после завтрака. Прими мои соболезнования, друг, – ответил Чудакулли. – Нет, нельзя построить мир, просто-напросто напустив дыму в глаза. Проклятье! Вот и казначевиум нас оставил. Я знаю, конечно, что даже железо временами ржавеет, но эти так называемые «элементы» распадаются просто на раз-два.
– Моя гипотеза, если она, конечно, кого-нибудь тут интересует, – начал Профессор Современного Руносложения, – заключается в следующем: поскольку все там началось именно с Декана, то тенденции развития примут несколько… мнээ… деканизированные формы.
– Чего-чего? Ты хочешь сказать, что мы заполучим здоровенную, вечно надутую вселенную, страдающую метеоризмом?
– Ну, спасибо тебе, Аркканцлер, – проворчал Декан.
– Я имел в виду лишь стремление материи принять… эээ… сферическую форму.
– То есть совершенно как наш Декан, ты это хотел сказать? – уточнил Аркканцлер.
– Д‑а‑а, как вижу, я окружен тут добрыми приятелями, – сказал Декан.
В этот момент агрегат, установленный вокруг Проекта, издал мелодичное «Дзинь!».
– Похоже, мы можем сделать ручкой эфириуму, – мрачно объявил Чудакулли. – Так и знал, что он будет следующим.
– Как ни странно, нет, – сказал Думминг, всматриваясь в Проект. – Эй, там что-то светится!
Действительно, внутри появились яркие точки.
– Так и знал, что случится какое-нибудь дерьмо в подобном роде, – сказал Аркканцлер. – Все эти чертовы диски разогрелись, как компостные кучи после дождя.
– Или как множество солнц, – произнес Думминг.
– Не тупи, Тупс. Для этого они слишком крупные. Не хотел бы я видеть эдакую штуку выплывающей из-за облаков, – заметил Профессор Современного Руносложения.