Четыреста секстиллионов. Ничего себе деревня.
Мы не в состоянии воспринимать нечто столь огромное на уровне интуиции. В действительности наша интуиция плохо справляется даже с расстояниями больше нескольких тысяч километров, да и те даются нам лишь потому, что теперь многие преодолевают подобные расстояния по воздуху, так что мир сжимается до вполне обозримых масштабов. Всего лишь один обед отделяет Лондон от Нью-Йорка.
О размерах и возрасте Вселенной мы знаем, благодаря созданной нами методике, которая сознательно и намеренно игнорирует точку зрения, ориентированную на человека. Происходит это за счет поиска не только тех фактов, которые подтверждают наши идеи а именно так человечество поступало с незапамятных времен, но также и фактов, которые могли бы их опровергнуть; эта мысль обладает новизной, но в то же время вызывают заметное беспокойство. Методика, которую мы имеем в виду, называется наукой. Она заменяет слепую веру тщательно нацеленным сомнением. Возраст ее предшественников насчитывает тысячи лет, однако в современном виде наука существует всего несколько веков. В определенном смысле «знание» слишком сильное слово, поскольку с точки зрения ученых любое знание условно. Тем не менее, «знания», добытые с помощью науки, опираются на гораздо более прочный фундамент, чем прочие, так как этот фундамент пережил все попытки его разрушить.
Благодаря науке, мы знаем о размерах и возрасте Земли. Мы знаем о размерах и возрасте нашей Солнечной системы. Мы знаем о размерах и возрасте наблюдаемой Вселенной. Мы знаем, что примерная температура в центре Солнца составляет 15 миллионов градусов Цельсия. Мы знаем, что внутри Земли расположено ядро, которое состоит из расплавленного железа и по форме напоминает сферу. Мы знаем, что форма Земли близка к сфере, хотя и не совпадает с ней в точности, и (с соответствующими оговорками, которые касаются движущихся систем отсчета), что наша планета движется вокруг Солнца, а не покоится в пространстве, в то время как Солнце вращается вокруг нее. Мы знаем, что многие аспекты формы животных в значительной степени определяется длинной и сложной молекулой, расположенной внутри клеточных ядер. Мы знаем, что бактерии и вирусы служат источником большинства болезней на планете. Мы знаем, что все состоит из семнадцати фундаментальных частиц.
«Знание» одно из тех простых, и в то же время сложных, слов. Возьмем типичный пример: откуда мы знаем температуру в центре Солнца? Кто-то был там и измерил ее?
Скажем так, вряд ли. Если ученые правы насчет этой температуры, то никто, внезапно оказавшись в центре Солнца, не прожил бы там и наносекунды. Более того, они бы сгорели задолго до того, как достигли бы самого Солнца. По той же причине мы не отправляли в центр Солнца измерительные приборы. Так откуда же нам знать, насколько горяч центр Солнца, если мы не можем отправить туда людей или приборы, чтобы выяснить температуру на месте?
Эти знания доступны нам, потому что наука не ограничивается одним лишь наблюдением окружающей Вселенной. В противном случае она бы никогда не вышла за границы человекоориентированного мира. Ее сила заключается в возможности размышлять о мире и познавать его на практике. Основной инструмент науки это логическое рассуждение, выведение свойств окружающего мира, исходя из сочетания наблюдения, эксперимента и теории. Математика уже давно играет в этом процессе ключевую роль на данный момент это лучший инструмент, благодаря которому мы можем делать количественные выводы.
Большинство из нас имеет общее представление о наблюдении: вы рассматриваете интересующий вас предмет и что-то измеряете. Сложнее дело обстоит с теориями. Путаницы добавляет тот факт, что слово «теория» имеет два разных значения. Одно из них «идея об устройстве мира, которая будучи высказанной, еще не прошла достаточное количество проверок, чтобы убедить нас в своей правоте». Работа ученого во многом сводится к тому, чтобы придумывать подобные теории и многократно проверять их на практике как можно большим числом способов. Но есть и другое значение: «обширный комплекс взаимосвязанных идей, которые не удалось опровергнуть даже после бесчисленного множества попыток». Именно такие теории наполняют научную картину мира. Человек, который пытается убедить вас в том, что эволюция «всего лишь теория», путает второе значение с первым либо пытаясь намеренно ввести вас в заблуждение, либо просто по незнанию.