Но несмотря на опасность злоупотребления человекоориентированным мышлением, мы не сможем осознать свое место в окружающем мире, ориентируясь только лишь на Вселенную. Этот вопрос сам по себе ориентирован на человека, а наши взаимоотношения со Вселенной включают в себя обе точки зрения. И хотя Вселенная состоит из семнадцати фундаментальных частиц, именно способы их объединения в системы в сочетании с поведением этих систем, делают нас такими, какие мы есть.
После того, как кнопка была нажата, Архканцлер уже не в первый раз заметил, что лорд Витинари обладал крайне полезным талантом он мог бурлить от ярости, как вулкан, совершенно не теряя самообладания. Даже трупы позавидовали бы той холодности, которую он мог привнести в самый безобидный разговор.
Теперь же, находясь в раздумье, Наверн Чудакулли услышал крик, который исходил из здания Высокоэнергетической Магии. Вскоре за этим криком последовала толпа волшебников. Похоже, что они спасались бегством, но Чудакулли крепко схватил одного из них, не давая ему вырваться.
«Эй, ты! Случилось что-то ужасное?»
«Именно так, сэр! Там женщина! И она в ярости!»
Последний вопль был обильно сдобрен предположением, что справиться с разгневанной женщиной может только Архканцлер. По счастливой случайности Наверн Чудакулли был именно таким Архканцлером, поскольку, во-первых, знал, как смягчить обстановку, а кроме того, знал, когда стоит подмигнуть и что, пожалуй, важнее, когда подмигивать не нужно. В случае с упомянутой дамой, вставшей фертом в дверях ЦВМ, этот навык, по-видимому, мог сыграть жизненно важную роль; ее взгляд, в котором читалось явное раздражение, оттеняло вполне осязаемое чувство, что происходящему стоило бы дать объяснение и, ко всему прочему, весьма приличное.
Архканцлер осторожно приблизился к женщине и, правильно выбрав момент, снял шляпу и поклонился не слишком театрально, с надлежащей долей старомодного обаяния. «Прошу прощения, мадам, могу я вам чем-то помочь?» вежливо спросил он. «Мне показалось, я слышал крик».
Она одарила его сердитым взглядом. «О, простите, но я ударила одного из ваших парней. Не смогла удержаться. Я обнаружила, что нахожусь не там, где следует, и подумала: «Если сомневаешься, бей первой». Видите ли, я библиотекарь. А вы кто, сэр?»
«Мадам, меня зовут Наверн Чудакулли. Я занимаю пост Архканцлера в этом заведении».
«И то, что вы не знаете, не стоит изучения, так что ли? А вот и нет!». Взглянув на лицо Чудакулли, женщина поняла, что Архканцлер был так же сбит с толку, как и она сама. «Нет, не отвечайте! Просто объясните мне, где я нахожусь и почему. Я не могу собраться с мыслями, пока эти мужики носятся туда-сюда, как трутни вокруг улья».
«Мадам, ваши чувства мне вполне понятны на то, чтобы заставить их собраться с мыслями, уходят долгие годы. Но такое уж проклятие лежит на университетах; тем не менее, принимая сказанное во внимание, я готов предоставить вам объяснение: по всей видимости, вы магическим образом перенеслись в Незримый Университет и стали частью мероприятия, которое я мог бы назвать «научным» экспериментом, несмотря на то, что вам оно может показаться настоящим волшебством и к тому же довольно сложным для понимания. У меня есть подозрения насчет того, как вы сюда попали, потому что несколько минут тому назад мой чарометр чуть ли не зашкаливал, а значит, магия, как мы ее называем, бушевала без всякого контроля». Сделав паузу, он в качестве утешения добавил: «Но не беспокойтесь. Для меня это привычное дело. Управление университетом не лишено превратностей судьбы, однако я искренне верю в то, что причина происходящего нам известна, и мы сможем все исправить в кратчайшие сроки. Позвольте также заметить, что пока этот радостный момент не наступил, я буду рад видеть вас в качестве нашей гостьи».
Окинув Архканцлера подозрительным и слегка изумленным взглядом, женщина сказала: «Похоже, что я каким-то таинственным образом оказалась где-то вроде колледжа Бейллиол; это место определенно его напоминает, ну надо же. Боже мой, где же мои манеры?» Протянув Чудакулли руку, она добавила: «Добрый день, сэр. Меня зовут Марджори Доу знаете, как в детской песенке[15]? Я не знаю, как сюда попала, не знаю, как мне вернуться туда, где я должна быть и еще мне как-то нехорошо».
15
Марджори очень любила свое имя, пока не пошла в школу; другие дети стали ее дразнить, пока однажды она не обиделась и не устроила побоище, после которого к ней стали относиться с некоторым уважением.