– Были другие формы, помимо колхозов и совхозов?
– Были, но это были попытки забегания вперёд — попытки построить коммуны сразу, — дескать, соберёмся, всё обобществим… Большая их часть развалилась, и Сталин советовал оставшиеся коммуны превратить в сельскохозяйственные артели или колхозы. Колхозную форму утвердили, как действительно найденную форму перехода мелкобуржуазного хозяйства в социалистическое хозяйство при поддержке пролетарского государства.
– Резюмирую. Что мы получили? Середняки, бедняки объединяются в артели. Предоставленная сама себе артель становится буржуазным предприятием. Для того чтобы она стала социалистической, нужна помощь и взаимодействие с социалистическим государством через МТС и совхозы, и сдача большей части продукции государству в оплату по контрактам с МТС; и тогда артель постепенно эволюционирует в колхоз. Колхозная форма ещё не на 100% социалистическая, но, поскольку движется в этом направлении, то, собственно говоря, является второй формой одной общественной собственности.
– Да. Правильно.
– Отлично. Самое главное, что теперь абсолютно чётко и однозначно понятно, почему нужно было произвести сначала, пускай даже не полностью, индустриализацию, чтобы дать технику, а потом уже браться за серьёзную организацию коллективизации.
– Да, потому что мы иначе не можем помочь крестьянину.
– Иначе это была бы авантюра.
– Да, авантюра. Они бы рассыпались, развалились и получили бы мы отрицательный эффект. Более того, когда большевики сориентировали колхозников на общую работу с государственными предприятиями, изолированными стали кулаки. Кто пойдёт батрачить к кулаку, когда можно взаимодействовать с государством? Более сильный хозяин — пролетарское государство — поддержал середняка. И тогда кулак оказался без поддержки и без источника эксплуатации.
– Статистика 1930 года показала, насколько вырос социалистический сектор, и как стагнирует и деградирует капиталистический, кулацкий. Собственно говоря, по этой причине, поскольку уже можно было опираться только на совхозы и колхозы, этот год был назван годом перелома. И именно после этого Сталин сказал, что если мы тогда ещё терпели кулака, то теперь мы начинаем с ним бороться как с классом.
– Да, а кулак ещё раньше начал боролся. Мы ещё не могли бороться, а он-то с нами уже боролся. Он пытался не сдавать хлеб, он пытался уморить голодом рабочий класс, и он, в том числе, выступал, если надо, и с вооружённой силой. Поэтому с кулаком нужно было действовать очень решительно, и это сделало государство рабочего класса, но для того, чтобы можно было действовать решительно, нужно было создать экономическую базу. Машинотракторные станции и сельскохозяйственные артели (колхозы), которые действовали в интересах государства и были той экономической основой.
И это объясняет ещё один, очень важный, момент, — почему так был важен именно добровольный союз середняка с государством, а не война с ним, как говорил Троцкий.
– Война должна быть только с кулаком.
– То есть три важных пункта в этом уроке: союз с середняком, а не война — раз, второй пункт — сначала индустриализация, а потом третий — совхозы, коллективизация, колхозы и МТС…
– И потом, уже когда совхозы и колхозы, благодаря выполненным моментам, начинают давать столько продукции, что могут без кулака прокормить страну, тогда начинается борьба с кулаком.
– И ликвидация кулачества как класса, не расстрел, как любят рассказывать байки различные антисоветчики, а ликвидация класса кулачества, — то есть уничтожение тех экономических, социальных и политических оснований, которые питают кулачество.
Ликвидация кулачества как класса — уничтожение тех экономических, социальных и политических оснований, которые питают кулачество.
Вопросы для самопроверки:
Кто такой сельскохозяйственный пролетарий?
Кто такой середняк?
Кто такой кулак?
Во что развиваются артели сами по себе?
Что способствует развитию артелей в колхозы?