— И все же мне хотелось бы объясниться.
Наконец-то он повернулся, точнее, Эмили так показалось. Она уловила какое-то движение, увидела, как лунный свет блеснул на белокурых волосах, и, покраснев, отвернулась сама.
— Нет никакой необходимости объясняться, мистер Гримсби. В конце концов вы спасли этого юного шалопая, моего сына. Осмелюсь заметить, вы всего лишь оказались не в том месте не в то время.
— Именно так, сэр. Что до самой гостиницы…
Воздух снова всколыхнулся.
— Разумеется, мне следовало послать экипаж прямо на железнодорожную станцию. Не понимаю, почему никто об этом не подумал. Полагаю, причина в том, что дворецкий мой уже стар и не привык к посетителям. Да и я тоже.
Ветер пронзительно завыл, карета сильно подскочила. Эмили хотела схватиться за ремень, но не успела, и они с Фредди одновременно полетели на противоположное сиденье.
Вот она летит по воздуху, а в следующий миг с грохотом падает на правое плечо Эшленда, а голова Фредди врезается ей в спину.
Эшленд вздрогнул от толчка, а его железные руки, удерживая, обхватили их обоих.
— О! Прошу прощения! — Эмили торопливо ощупала свои очки и бакенбарды. Фредди медленно выпутывался, что-то бормоча и пытаясь разыскать свои очки, которые, похоже, слетели с его носа и упали на сиденье.
— Вам вовсе ни к чему извиняться. — Герцог говорил все тем же дружелюбным тоном, но Эмили ощутила исходящую от него эмоцию — то ли отвращение, то ли нетерпение, а когда попыталась выпрямиться, почувствовала, что он словно съеживается, стараясь оказаться как можно дальше от нее. Что самые его кости в момент соприкосновения содрогнулись в агонии.
Неужели она так сильно его ударила? Сама она никакой боли не почувствовала, обыкновенный толчок, не заслуживающий даже синяка.
— Вы не ушиблись? — спросил он и, не дожидаясь ответа, широко расставил руки, отпуская их обоих, скорее даже отталкивая от себя.
— Нет, нет. Все хорошо. — Эмили оттолкнула Фредди и села на свое место. Лицо ее на холодном воздухе пылало. Смущение. Да, именно оно. Разумеется, герцог смутился. Это совершенно естественно, она тоже. Они чужие друг другу. Просто неловкое положение.
— Говорите за себя, Гримсби, — буркнул Фредди. — Куда, черт побери, делись мои очки?
— Вот они, — из темноты ответил Эшленд.
— О, отлично! — Фредди плюхнулся на сиденье, которое как раз подскочило ему навстречу. — Похоже, мы уже подъезжаем?
— Почти приехали. — Повисла пауза. Эшленд переместил свое крупное тело чуть в сторону. — Отложим нашу беседу на завтрашнее утро, мистер Гримсби, если вам удобно. Полагаю, вы захотите отправиться в свою комнату прямо сейчас.
— Да, ваша светлость.
Карета замедлила ход и резко накренилась, но на этот раз Эмили успела схватиться за ремень.
— Думаю, к вашему приезду уже все подготовлено. Разумеется, если вам потребуется что-нибудь еще, сообщите дворецкому.
— Да, конечно. Благодарю вас, сэр.
Фредди кашлянул.
— Вам придется проявить куда большую силу духа, Гримсби, если вы надеетесь пережить здешнюю зиму. Когда ветер начинает сбивать с ног, все предстает в весьма мрачном свете.
От порыва ветра задребезжали окна кареты.
— Разве он уже не сбивает с ног? — решилась спросить Эмили.
— Это? — Фредди безжалостно рассмеялся и постучал по стеклу костяшками пальцев. — Это всего лишь нежный ветерок. Зефир.
— О. Понятно.
Фредди снова засмеялся.
— Вы теперь в Йоркшире, Гримсби. Оставьте надежду. Будь я на вашем месте, то уже начал бы считать дни до своего первого выходного, а там купил бы билет на первый же экспресс до Лондона. Мы же будем иногда давать ему выходные, отец?
Эшленд не шелохнулся.
— Если твои успехи окажутся удовлетворительными, конечно.
— Тогда ради вас я буду стараться изо всех сил, Гримсби. Это самое малое, что я могу вам предложить. И знаете, я чертовски умен. Не беспокойтесь.
— Я уверен, что вы очень умны, — убежденно произнесла Эмили. У нее не было никаких сомнений — юный лорд Сильверстоун развит не по годам.
Карета замедлила ход, дернулась и остановилась. Еще до того как колеса перестали вращаться, дверь распахнулась, и герцог выпрыгнул наружу, как подброшенный пружиной.
— И в этом весь отец, — безропотно произнес Фредди. — Терпеть не может замкнутые пространства. Вы первый, Гримсби. Как герой дня.
Из-за бегущих облаков выглянула полная луна. Она выбелила волосы Эшленда, повернувшегося и смотрящего на Эмили. Та храбро встретила его взгляд из-под полей шляпы, не решаясь опустить глаза на искалеченную челюсть. Его единственный зрячий глаз окинул ее целиком. В лунном свете он мог быть любого оттенка, от светло-серого до ярко-голубого.