- А у нас, - сквозь слезы и всхлипывания дополняет Круглова Зоя Владимировна, - система контроля действий операторов вообще после срабатывания АЗ автоматически закрывает доступ ко всем данным предыдущего состояния установки. Оставляет только данные о мощности на момент ...аварии.... (Продолжает, утирая слезы): Рудольф Ефимович, можно я домой уйду? Мне детей надо кормить.... Устала....
Рудольф Ефимович грубо обрывает её:
- Не надо было спать ночью, проглядели всё!
Зоя Владимировна вся сжалась, и снова заплакала. Женя вступается за женщину:
- Это Вы бросьте, Рудольф Ефимович! Мы же связанные были, темно в зале, стреляли...
- А не-е-чего было видеть: все было нормально, - неожиданно заявляет Журавль. Женя удивленно смотрит на него, Круглов вопрошает Женю:
- А ты, Шашков, тоже ведь ничего не видел, так? Реактор был в норме, да?
Женя молчит. Он помнит, что вроде бы на мониторах мощность вела себя не совсем обычно, но он был сосредоточен тогда на другом - найти единственный способ сохранить себе жизнь и не допустить аварии - каким-то образом обмануть террористов. Как? Это вертелось хаосом в затуманенном мозгу, и кривые цветные линии дисплеев сливались с его фантастическими идеями.
- Что-то такое ... - начал было Женя. Но Журавль резко оборвал его, даже не картавя:
- Мощность была стабильна, никто не пытался как-то воздействовать на реактор.
Тут вошли два дежурных дозиметриста. Старший из них начал доклад:
- Проверили независимыми измерениями радиоактивность на фильтрах...
Паук ждал продолжения фразы, глядя в сторону, в окно, из которого видна была вентиляционная красно-белая труба - символ "ядерности" объекта, символ безопасности для апологетов ядерной науки и напротив - символ загадочной и страшной радиационной опасности для не просвещенных обывателей наукограда.
- Есть альфа-активность, очень большая - счетчики перегружены.... Мы боимся...
- А вы не бойтесь! - вдруг нервно бросил Паук, и все вздрогнули - в этом вроде бы ободряющем возгласе, но неожиданном и не характерном для Главного, прозвучал какой-то могильный ужас, ожидание страдания и возмездия...Зоя Владимировна потеряла сознание....
"Румяной зарею покрылся восток",
А с запада дует дурной ветерок...
ГЛАВА III Утро туманное, утро з еленое ...
Кумира Жени Тенгиза Гелиани в это время разбудил звонок телефона прямой связи с пультом установки. Было 5.50 утра: "Это Журавль. Извини, Тенгиз, что разбудил, но тебе надо прибыть на пульт. Паук приказал".
- Сегодня же суббота! Он совсем ох....!
"У нас ЧП. Ты нужен".
Тенгиз вспомнил вчерашнее вечернее совещание у Великана. "Неужели, Егор, ты прав?"
- Очень серьезно?
" Пока не ясно, но ты нужен".
-Хорошо, собираюсь.
Уже открывая дверь, чтобы уехать в институт, Тенгиз услышал звонок стационарного телефона.
"Тенгиз, это Татьяна. Прости, что рано..." Голос был взволнованный, Таня говорила сквозь слезы, всхлипывая.
- Ничего, я уже одет и в дверях. С добрым утром!
"Какое доброе...Верочка у меня....Совсем плохо...".
- Что с ней?
"Задыхается.. Ночью вызвала скорую, сделали укол, получше стало. Теперь опять плохо... Снова жду скорую, они долго не едут".
- Чем тебе помочь? Может быть, я отвезу Веру в больницу?
"Нет, найди, пожалуйста, Сергея. Мне позвонили из милиции - его арестовали...".
- За что?
"Не сказали....И поговорить с ним не дали...Он мне очень нужен... сейчас. Прошу, найди его и скажи, что Верочке совсем плохо... она ...умирает..." (рыдает).
- Таня, не надо заранее ... все обойдется, скорая у нас в городе в порядке (Таня плачет). Я обязательно разыщу Сергея и вытащу его. Я сделаю, слышишь, не плачь, прошу тебя.
Татьяна повесила трубку. Тенгиз знал о свидании Сергея и Людмилы, и было странно, что тот вдруг оказался в лапах ментов. Может быть, ДТП? Он решил перед пультом заехать в отделение милиции - оно было единственным в городке. На его вопрос был дан озадачивший Тенгиза ответ дежурного лейтенанта: "Если бы мы знали, где сейчас ваш Сергей (милиционер заглянул в журнал) Романов, то действительно его задержали бы. Заметьте - задержали, а не арестовали. Арестовать можно только по представлению прокурора". На вопрос, за что Сергея разыскивают, лейтенант отвечать отказался. "Его жене сообщили, что он находится в милиции" - сообщил Тенгиз. "Женам и не такое говорят", - безапелляционно отреагировал лейтенант.
"Что-то не похоже на Сергея" - подумал Тенгиз, садясь в машину. "Но рискну проверить". Вот тогда-то состоялся первый разговор с Людмилой, слегка обнадеживший ее и окончательно сбивший с толку Тенгиза. Куда пропал Сергей?
----------------------------------- -------------------------
В резервной пультовой находились два человека. Один сидел в кресле у пульта и держал трубку радиосвязи, другой стоял у двери, прямо напротив Сергея. Оба в белых халатах и шапочках работников установки, но совершенно незнакомые Сергею. По правилам, в резервной пультовой в обычное время никого не должно быть. "Возможно, - это переодетые "фээсбэшники", как предупреждал Егор Кузьмич. Делать им нечего - придумывают террористов". Тот, что стоял у дверей, как бы преграждал Сергею вход в помещение, а сидящий за пультом спросил:
- Кто вы такой? Почему вошли на пульт?
- Я - начальник смены установки. Нужно проверить ...
Сергей на секунду было задумался, как объяснить этим дубинам цель своего прихода, как в этот момент ему бросилось в глаза тревожное красное свечение одного из табло на контрольной панели: "ВНИМАНИЕ!- АЛЬФА РАДИОАКТИВНОСТЬ!". "Значит, я опоздал.... А эти, скорее, не люди Егора, а дозиметристы внешней радиационной разведки".
- Каков уровень радиации снаружи? - волнуясь, спросил Сергей. Эти двое как будто не поняли вопроса, переглянулись.
- Нормально, - ответил сидящий за пультом.
- Как нормально - а уровень альфа-активности? Вы что - слепые? Вон, в той камере, какая это? - будучи слегка близоруким, Сергей прищурился, разглядывая мелкую надпись на панели. Он не видел, как второй что-то быстро достал из сумки, висящей у пояса, и Сергей не успел опомниться, как оказался... в наручниках.
Вам когда-нибудь надевали наручники, да еще так неожиданно? Тогда вы поймете, в каком замешательстве был Сергей в первую минуту. Он даже не сопротивлялся, когда пленивший его человек грубыми тычками усадил его на свободный стул. Но после осознания того, что первое его предположение насчет "фээсбэшников" верно, он начал возмущаться:
- Что это значит? Вас сюда не за этим поставили, чтобы начальников смены арестовывать. Тут авария, понимаете, олухи, авария?! А вы....
Люди в белом молчали. "Вероятно, ждут прихода своего начальства, чтобы с триумфом передать задержанного виновника ядерной катастрофы". Сергей замолчал - не было смысла уверять их в своей непричастности к аварии, тем более, косвенно он все же виноват в этом. Пережив свое неожиданное пленение, Сергей вновь обратил внимание на показания приборов панели. Линии мощности установки на крупном мониторе писали горизонтальную прямую, как на энцефалограмме человека, находящегося в состоянии клинической смерти. "Реактор мертв, радиация расползается, а я в плену!". Сергей закрыл глаза. "Это конец...". Перед ним, на пульте, гудел информационный компьютер. "Этому все равно - гудит и гудит". Сергей встал и, как у гроба без нужды поправляют складки покрывала на теле покойного, начал машинально стучать пальцами связанных рук по клавиатуре информационного компьютера, вызывая один за другим параметры установки. На мониторе высвечивались в виде мнемосхем состояния всех систем. "Что это!? Установка в работе?! Не может быть... Да - все главные и обслуживающие системы задействованы, аварийные блоки и блоки управления мощностью - в рабочем положении! А мощность - нулевая. А, вот он - задающий генератор - от него нет импульсов! Но он включен...". Все, что думал и делал Сергей дальше, произошло намного быстрее, чем здесь описано. Такой режим работы установки никаким регламентом не был предусмотрен, в любом случае должна срабатывать САС, которую Сергей сам и отключил по приказу главного. А такое состояние, вспомнил он предупреждения всезнающего Тенгиза, при подаче импульса генератора на нулевой мощности приводит к аварии, возможно даже к взрыву установки. Значит, аварии не было! Иначе блоки защиты были бы в нерабочем положении. На временной шкале генератора отсчитывались секунды - большие цифры, показывающие, сколько секунд осталось до очередного импульса - 7,6,5,4,3,2,1,0. На "нуль" обычно громыхал импульс мощности. "Почему они на пульте ничего не предпринимают?" Пока Сергей обдумывал весь этот реальный абсурд, прошел один нуль, и в этот момент сердце у Сергея замерло. Но генератор смолчал, не стукнуло и "сердце установки". Смолчит ли в другой раз? - мелькнула вдруг страшная мысль. Сейчас горит 5, вот 4 .С информационного компьютера нельзя воздействовать на параметры установки. Но перед человеком, сидящим в кресле оператора, в двух-трех шагах от Сергея, находилась клавиатура нужного компьютера. "Слава богу, он не играет на ней в стрелялки". 3...2...Сергей сделал шаг в ту сторону и со всего размаху связанных рук, отчаянным ударом в лицо сбросил вскочившего было человека на пол. Сергей успел нажать только пару клавиш... 1...0.... Взвыла сирена, сработала аварийная защита. Нагнувшийся к компьютеру Сергей получил удар сзади в область шеи, затем еще один, по голове. Последнее, что он слышал, был характерный вой спецсирены, извещающий о радиоактивном выбросе, и какой-то выкрик на чужом языке.