После посещения пульта Силан долго ходил по ковровым дорожкам своего кабинета, забыв снять белый реакторный халатик и сменить тапочки на остроносые ботинки.
Светик еще не пришла на работу, и при всех ее почти мистических способностях она была не в состоянии напомнить директору об этом. Но Силан не был бы Силаном, если бы, как пошутил однажды теоретик Гелиани:
"Не быть Силану бы Силаном,
...если бы он терял способность искать и находить решения в любых ситуациях. Постояв минуту у стеклянной дверцы с заветной скрипкой, Силан вспомнил, что он еще в белом халате. Четверть часа назад он надел его машинально, как всегда перед посещением помещений реактора. Но теперь не стал снимать его, остаться в спецодежде было сознательным решением, показывающим, что Силан Давидович действует... Он вернулся в свое лилипутское высокое кресло, вызвал на работу Светика (для нее вызов в субботу не был неожиданностью), и велел ей позвонить Егору и пригласить его сюда, "если у того есть время".
Доминантой своего поведения он выбрал следующее:
1. Аварии не было и не могло быть - просто техническая неисправность.
2. В тайне провести радиационную разведку в городе и окрестностях (особенно на даче Синюгина - Силан помнил необычный зеленый дождь).
3. Если заражение есть - скрыть участки любыми способами.
Егор вошел в кабинет Силана, как победитель:
- Ну, что? Я предупреждал..Хорошо еще, что мои ребята здорово сработали ..
- Ну что ж, поздравляю! Награду получишь или чин? Что предпочитаешь? Только твои ребята чуть аварию не сотворили.
- Это твои, твой Романов...
- Какой Романов?
- Начальник ночной смены, который вместо дежурства оказался вне города, совершил ДТП, удрал от милиции и затем появился на площадке в нетрезвом виде. Мои люди видели его в здании резервного пульта... Есть предположение, что именно он вызвал аварию. Возможно, был в сговоре с террористами.
- Что за чушь! Все утверждают, что сигнал аварии раздался в момент вторжения твоих людей на пульт для задержания террористов. Значит, вместо предотвращения теракта ваше вмешательство вызвало его... Почему твои "герои " не взяли террористов до того, как они ворвались на пульт?
- Ну, Силан, стратегия в этом и заключалась - схватить на месте преступления. Твоя забота - работа института и установки, а обезвреживание террористов и экстремистов - это, извини, моя. Твои сотрудники устроили аварию и вызвали заражение местности, а не "мои террористы".
- Кстати, Егор, чего ты распетушился? Аварии ведь не было! И где ты видел радиоактивность?
- Как это не было? Сирена выла, радиация на пульте была...
Силан деланно рассмеялся :
- На пульте были только сигналы, показывающие наличие небольших альфа-активных частиц на фильтрах выброса. Таких крошечных, что их и в микроскоп не увидишь. А твои храбрые солдаты разбежались как клопы от одного вида банки с дустом.
- Не трогай меня, Силан! Хоть теперь и демократия, но ФСБ делает ту же работу, что и до августовского переворота. И ты не президент, и даже не академик...
- И ты, Егор, не забывайся! В общем, так: твоя забота - разрабатывать и дальше планы операции задержания террористов, а моя - управлять работой института и установки, и знать, была авария или нет. Вот так. А ее-то и не было, понял? Не б ы л о! Было небольшое превышение мощности, вызванное технической неисправностью.
- Но Романова надо арестовать, я на этом настаиваю!
(Вызов диспетчерского телефона. Голос Светика объявляет: "Егора Кузьмича просят. Соединить?" )
Егор берет трубку. По выражению его лица нетрудно догадаться, что известие вызывает у него сначала огорчение, а затем удовлетворение. "Неужели у них есть дозиметристы и обнаружили выпадения?" - встревожился Силан. Трубку Егор кладет, уже откровенно торжествуя:
- Вот так, товарищ академик, сыщики все-таки не лыком шиты: Романов исчез, сбежал, его нигде не найдут. Любовница его, с которой он накануне был на своей даче, тоже слиняла. Так что я прав. Придется сообщить наверх об аварии, хотя это Ваша обязанность, товарищ директор.
- Это уже шантаж, Егор... Давай условимся : оставь это мне, я сообщу сам, если радиацию найдут в городе.
- А ты, Силан, не мешай мне искать виновника..
- Ищи, ищейка. Найдешь ли?
- Мы арестуем его жену, она в отчаянии от измены мужа, а тут еще дочка заболела, чуть ли не умирает. И любовницу заодно. Расколются.... Скажут все, что знают.
- И что не знают, - добавил Силан Давидович. Он вдруг вскочил на сиденье своего кресла и, глядя презрительно и гневно на Егора сверху вниз (хотя тот тоже встал от неожиданности), прокричал:
- Не смей трогать женщин! Не смей, ты, оловянная пародия на железного Феликса!
Егор, шокированный неожиданной и быстрой метаморфозой директора, быстро вышел из кабинета в приемную и дальше вниз по лестнице. Светик проводила Егора словами то ли утешения, то ли издевки:
- При чем здесь Дзержинский? Тот был высокий и худой и умер от чахотки.
Егор Кузьмич, выходя из административного корпуса института, красный от унижения и гнева, произнес, ни к кому не обращаясь: "Ну, ты теперь попляшешь, карлик!". Шедший навстречу редактор институтской многотиражки, услышав это, раздумал идти к директору.
------------------------------------------------------------
Небольшое подразделение дозиметристов установки моталось всю субботу по городу, сообщая по телефону результаты измерения активности в каждой контрольной точке (эти точки были определены в инструкции по действиям персонала при аварии). На дачу Синюгина Силан Давидович поехал лично в сопровождении лишь одного дозиметриста, чтобы не вызывать подозрений. В последний момент напросился и Задрюченко. Помимо главной задачи - радиационной разведки, Силану хотелось еще раз пообщаться с соблазнительной Аннушкой - пригодится на будущее. Он не был бы Силаном Давидовичем, директором большого института и членом-корреспондентом РАН (не РАЕН, "какой-то клуб любителей громких титулов", - любил он говорить в подобающих случаях), если бы надолго раскисал при обстоятельствах, подобных сложившимся с утра этой субботы. Основание для посещения дачи было - Силан знал, что хозяин усадьбы еще утром говорил о какой-то срочной деловой поездке, и просил гостей не стесняясь пользоваться дачей в его отсутствие ("если у вас там в институте все образуется" - добавил Синюгин). По прибытию на дачу Силана Давидовича ждало неприятное известие: горничная сообщила, что Аннушка плохо себя чувствует, у нее сильный насморк, горло болит, кажется, сильная простуда. И поэтому она не выйдет к гостям. Пока дозиметрист бродил с прибором-"кочергой" по аллеям, объясняя любопытной прислуге, что это - современный прибор для экспрессного ("то есть, быстрого") анализа состава почвы, Силан для вида сыграл партию в биллиард с Задрюченко. Тот был очень рассеян и зачастую лупил кием мимо шара. "Смотри, не порви сукно", - предупреждал его Силан. Задрюченко быстро проиграл партию, и тут же, торопясь, присоединился к дозиметристу. "Нервный у меня главный инженер, надо подумать о замене", - сделал вывод Силан.
Дозиметрист не нашел следов радиационной активности. " На уровне радиации от Чернобыля, как везде". Радость Задрюченко от такого результата выразилась в потирании рук и неким подобием улыбки. Силан только с сожалением посмотрел на окна комнаты Анны и отказался от предложенного поваром обеда, чем очень расстроил дозиметриста, исходившего слюной при виде редкой для него сервировки стола и обилия вкусной еды. "Спасибо, мы пообедаем в городе - там у меня назначен обед с гостем из академии", - объяснил Силан. Уже в машине он пригласил недовольного дозиметриста на обед в ресторан "Алые паруса", самый шикарный в городе. "Если, - добавил Силан, - город окажется таким же чистым, как усадьба Синюгина. Никакого гостя я сегодня не принимаю".