Азазаль выпучил глаза: вокруг пузырились пузыри, а вода стала тёмно синей с редкими зеленоватыми просветами света. Мозг просто закипал. По лицу потекла кровь, растворяясь в воде. Резкий, режущий звон, и Азазаль позабыл обо всём – только сильно схватился за голову, напрягая каждую жилу, пока громко не закричал. Он готов был поклясться, что в это мгновение видел, как его охватывает лиловое пламя на каком-то сияющем дереве, помещённом в сферу.
– Ууу! Убью вас всех, убью! – в агонии стал отбиваться Азазаль, всё ещё держась за голову, пока её не отпустило, и он в исступлении не поднялся на поверхность, теперь уже такой же прозрачной и голоубой воды. Мирно пенились волны, а Рося с тем барсом и неизвестным существом уже были на берегу, ступая по белому влажному песку. Азазаль смотрел на них, не понимая, что произошло, не осознавая где он сейчас и не зная, что было реальным – он под водой или он здесь и сейчас.
– Что это вообще было? – понемногу стал приходить в себя Азазаль: – Что за пытки я только что видел? Я же не сошёл с ума? Нет, рольмийцы с ума никогда не сходят. Ум – это наше всё. Здесь что-то другое. Вообще, что это всё? За всё это время они не разу не остановились, не оглянулись. Что за игру ведёт этот иномирец?
– Ах ты! – прищурился Азазаль, начиная понимать, что здесь к чему: – Ты проецируешь свои отражения на пространства, как в зеркальных туннелях. Поэтому я никогда не смогу догнать вас, играя по правилам трёхмерного пространства. Умно!
И Азазаль прицельно посмотрел на Ирби, вальяжно развалившись в океане, словно в своём каменном кресле. Теперь он никуда не двинеться! Они сами к нему придут.
– Хорошая попытка! – услышал он голос того самого Ирби и внезапно почувствовал на себе пронзающий холодом ветер. В лицо ударило пылью, и Азазаль понял, что сидит уже на самом настоящем камне. Сплюнув попавшую в рот пыль, Азазаль внимательно и даже немного по-охотничьи осмотрелся по сторонам. По бокам вздымали оранжевые стены каньона, с которых местами скатывались отколотые небольшие камни, шумя. Никого не было.
– Ничего! Это недолго продлиться! Бал уже должен закончиться и Борей заметит мою пропажу! Эльнрике я ещё не вернул домой, поэтому погодите ещё! – Азазаль недобрым взглядом осмотрел этот пыльный каньон. Он всё ещё сидел на большом сером камне, скрестив ноги и тяжело надавив на него ладонями. Камень назойливо давил ему в зад.
– Да уж! Это не моё тронное кресло, – скептически заметил Азазаль и скрестил на груди руки, упорно ожидая, что барс с Росей появятся. Ведь он правильно понял механизм перемещений! Он так надеялся.
– Что за камень здесь отыскался! Разве такие бывают! – начал раздражаться Азазаль (время-то шло!): – Его даже осушить нельзя! А какие у меня юпитерианские камни сейчас припрятаны дома – само объяденье! – и Азазаль на мгновение замечтался, как он праздновал бы сейчас день рождение на балу.
И тут ему захотелось вспомнить про звезду Сириуса. Азазаль непонимающе глянул на свою левую ладонь, куда вошла новая технология, и, пытаясь прочувствовать её, тихо приложил к камню. Под ладонью заструились золотые нити света, и ладонь стала будто прозрачной, наполняясь светом и питая устройство, пока там посредине не стал вырисовываться контур пластины.
– Я бы на твоём месте не надеялся! Бал ещё не закончился, – прервал его барс и Азазаль недовольно закатил глаза, раздражённо убирая руку.
– Время я тоже могу изменять, – продолжил говорить снежный барс, доставая Азазаля своим добродушным веселым голосом: – Мы сейчас в тысяча девятьсот восьмидесятом, например.
Азазаль хмуро развернулся к приходящим мимо него: Ирби, Росе и незнакомцу. Если Рося беззаботно смотрела вперёд, совершенно не замечая его, то Ирби и незнакомый высокий темноволосый мужчина в расшитом серебром плаще одаривали его своими любопытными и заинтересованными взглядами. При том, кожа незнакомца была покрыта узорами лазурного цвета, а половина его тела была словно из подвижных клубов тумана, завивающихся в потоки под его почти прозрачной кожей. Его нежно голубые глаза с розовато-оранжевыми бликами рассвета внимательно и с интересом рассматривали Аза, пусть и на ходу.
Азазаль проводил их взглядом, наблюдая как они уходят вперёд:
– Значит, я их опередил каким-то образом. Я правильно понял принцип перемещений – и, не успев закончить эту мысль, он почувствовал, что ноги перестали твёрдо стоять на земле и всё вокруг зашаталось.
Азазаль машинально попытался выровняться, балансируя руками, пока каньон окончательно не ушёл у него из-под ног, проваливая его вниз. Едва поймав равновесие, Азазаль облегчённо выдохнул и глянул вниз…Под ногами теперь оказалась глубокая пропасть и бурлящий далеко внизу поток воды. Шаткие деревянные дощечки скрипели между канатами под ногами.