– Кстати! Ты испортил мне всё эстетическое наслаждение от игры! – разочаровано отодвинулся от стола Данко, брезгливо наблюдая, как белый мужчина рухнул на доску, крича, с раздробленной ногой и руками. Из ноги торчала кость и брызгала фонтаном кровь. Все остальные участники: белые, черные и азиаты в панике забегали в границах своей шахматной клетки.
– Ничего! Переживешь! – обрезал его лорд Наль: – Убери здесь всё! И вернёмся к работе! У нас много дел.
Данко нехотя, но покорно встал и стал смахивать фигуры с доски в ящик, подмахнув небрежно и вертевшуюся в луже крови пешку.
– Найди мне нового лобби. Все прежние дьяволу в подмётки не годились!
– Да? Кстати, ты вспомнил сейчас наш самый раскрученный брэнд, – довольно улыбнулся Данко и чуть наклонился к Налю: – С гальгуром тогда хорошо ведь вышло? Я могу наконец услышать от тебя слова одобрения? Верно?
– Неплохо. Да. Однако с дьявольским характером перебрал лишнего. Я теперь не могу гальгуров во внешний мир отправлять. Их там фанатки человеческие истребят! Так никаких подданных не напасёшься.
– Это наш донор в церкви перестарался. Вот тебе крест! Клянусь, – повеселел Данко, и на его лице Данко появилась широкая улыбка: – Охрану пусть берут себе! А если серьёзно, пусть гальгуры пару столетий подождут, и я придумаю свежее откровение для внешнемирян. Но вот знаешь, мне до сих пор забавно смотреть, как внешнемиряне верят всему, что я придумываю для них в святых писаниях. Разве можно так глупо верить всему, что пишет тебе источник, правдивость которого ты знаешь, как и где проверить? Люди до сих пор не поняли, что наши доноры дают и трактуют для них информацию только так, что юы это было выгодно хозяевам, то есть нам. Навь вседержательница! Мы им даже наши устаревшие нарийские технологии дали – всё равно глупы!
– Чему ты удивляешься, Данко? – брезгливо щёлкнул пальцем по ящику с фигурами лорд Наль: – Мы превратили их достоинство в их же слабость: люди не могут жить без веры? Ну и прекрасно! Тогда мы придумаем им эту веру, и она станет нашим главным рычагом их управления. Теперь они послушнее тех самых овечек. Кстати, надеюсь, это не ты придумал такой нелепый символ в своих писаниях? А то я в тебе разочаруюсь!
– Это придумал Франциск, наш донор. Но не сегодняшний. Этот – просто его тёска, – раздосадовано открестился Данко: – Я конечно, не ангел, но такого бреда всё же людям не желал. А про библии, кораны, святые писания и прочие книги пророков забудь. Я уже работаю над одним инновационным проектом. Это будет просто шедевр управления человеческими сердцами!
– Да? – с интересом посмотрел на него лорд Наль: – В любом случае, эта идея продолжает кормить нас звёздной энергией. Люди до сих пор так легко манипулируются нашими донорами в церквях, храмах, мечетях и синагогах.
– И в сектах, – уточнил Данко.
– И там тоже, – согласился лорд Наль, подошёл к Данко, остановился и похлопал его по плечу. Одобрительно, но крайне неловко.
Затем лорд Наль помрачнел, подошёл к окну и выглянул наружу.
Он не очень любил фиолетовое небо и вечную ночь. Часто бывая во внешнем мире, лорд Наль пристрастился к солнечному свету, и тому обилию возможностей, которые давала природа. Для него до сих пор оставалось загадкой, откуда взялось вся эта красота, и почему она досталась таким бесполезным, слабохарактерным и весьма хрупким людям, тогда как у них был только мох, скудные ручьи и камни. И это бесило его. Поэтому у себя дома он постарался воссоздать земные условия, применяя новейшие нарийские технологии и неожиданные решения, из-за чего некоторых декоративных разработок не было даже в королевском дворце. Поэтому, собственно, ему и понадобился тайный бункер посреди пустыни, что бы укрыть всё это от любопытных глаз.
– Знаешь, меня в последнее время стал беспокоить барон Хан. Он перестал оперативно доносить информацию по передвижению кронпринца Борея, – прервал молчание лорд Наль, не отрывая своего взгляда от био-галлографического сада за окном: – Однако, он более-менее стабильно снабжает нас необходимой информацией из белокаменной части парламента.
– И что ты хочешь? – спросил Данко.
– Пака не решил. Но, в любом случае, начинай искать новых лобби.
– Хорошо, я займусь, – согласился Данко: – Но ты про семейный ужин сегодня на вилле у твоего отца не забыл? Это своего рода протест против королевского бала, который уже в разгаре.
– Да, – будто бы очнулся лорд Наль и нехотя покачал головой, давая понять, что всё он прекрасно помнит: – Я никогда не забываю о пафосе кузена, но и от демократических посиделок моего отца меня уже тошнит. Когда мы уже станем гордиться собой, а не прятаться стыдливо по норам, в то время, когда белокаменцы празднуют?!