Поэтому просьбу при случае присмотреть за нужным домом и прикрыть от возможной облавы приняли благосклонно, аванс взяли. И стали ждать, когда именно назовут место и время. Конечно, лучше бы обойтись без лишней пальбы и прочих глупостей, дело на каждого из боевой семерки в полиции пухлое. Но оружие на всякий пожарный так же готовили, мало ли как все обернется. Лучше лишний день живым на воле погулять, чем сдуру без волыны в ящик загреметь…
В газетах продолжалось обсуждение доклада, который был сделан по итогам изучения детального перевода манускрипта Антипия. Множество разнообразных версий, связанных с его появлением. Куча инцидентов, когда разного рода любители халявы пытались воплотить в жизнь описанные в древнем тексте ментальные практики. Дошло до того, что через пару дней собирались устроить развернутую конференцию с привлечением различных ученых и экспертов. Тот факт, что многие представители западного духовенства умудрились высказаться еще до публикации копий манускрипта, придавал пикантности будущему действу. Пресса ожидала эпический скандал и заранее уже нагнетала страсти. Событие на грани оккультизма и прочих псевдонаук, столь любимых домохозяйками, грозило собрать небывалые рейтинги.
Трое монахов, путешествовавших с обзором достопримечательностей Золотого Кольца, вернулись в Санкт-Петербург. Благо, номера в гостинице забронировали заранее. Если не поучаствовать в самой конференции, то хотя бы побыть рядом, чтобы потом поделиться мнением «из первых уст» с коллегами. Все же не каждый день епископов и прочих высокопоставленных представителей католицизма ловят за язык. Будет интересно…
Ну и попутно все трое заглянули в посольство, где встретили господина Герра, который как раз дегустировал чай и рассказывал секретарю, как отлично провел первый день в столь интересном городе. Поднявшись, приор отбыл вместе с сопровождающими в маленькую комнату, где в железном длинном запертом ящике лежали несколько выбеленных человеческих костей, кусок источенной временем деревяшки и кинжал из обсидиана. Убедившись, что все необходимое на месте, Лоренцо повернулся к монахам:
– Послезавтра, в три часа дня. Адрес у вас есть. Вот фото человека, который встретит и проводит на место. Я буду чуть позже. Из здания не выходить, за сохранность реликвий отвечаете головой. После завершения обряда возвращаетесь сюда, упаковываете все в саркофаг. За доставку обратно в Ватикан отвечает посол.
– Оружие?
– На месте. По дороге туда и обратно не вздумайте какие-нибудь железки с собой таскать. Не хватает еще, чтобы городовые прицепились… Все, я ушел, нас больше не должны вместе видеть. До встречи и да поможет нам Бог!
Анджей как обычно приехал в музей. Модель была почти готова, оставалось лишь укрепить мачты и закончить скрупулезную работу по крепежу такелажа. Достав тубус с чертежами, Потоцкий начал спрашивать о некоторых блоках, которые вызывали у него затруднения. После обсуждения, попросил разрешение скопировать с гравюр старые чертежи, в которых эти самые сложные детали были разрисованы во всех подробностях. Закончив с этой работой, заодно прочел и сообщение от Севастьяна. Ну что же. Есть место, о котором днем сообщил Драбицыну. Теперь известно и время. Осталось лишь дать отмашку и молиться, чтобы рыбка с крючка не сорвалась. Потому что изменить что-либо он уже не в силах.
Сидя в машине, которая везла Анджея обратно в поместье, он набрал краткое сообщение и отправил Александру Драбицыну:
«В три часа дня, как договорились».
Когда лимузин въезжал в распахнутые ворота плимкнуло ответное сообщение:
«Буду».
Вот и все. Финал, господа. Готовьтесь опускать занавес.
Глава 17
Комья мерзлой кладбищенской земли летели в свежевырытую могилу, противно и глухо стуча по крышке обитого красным крепом гроба с крестом наверху.
Все, эта страница перевернута окончательно. Потоцкого как такового больше нет. То, что лежало сейчас в гробу с черным послеинсультным лицом, ничего, кроме пустой телесной оболочки, из себя не представляло.
Похороны проходили в закрытом режиме, никого из посторонних не было. Частный участок на кладбище, на котором стоял фамильный склеп самих Голицыных и земля вокруг, в которой хоронили заслуженных членов клана, была оцеплена полицией и собственной службой безопасности – слишком много стервятников-журналюг пыталось прорваться и сделать снимок для прессы. Злой от горя потери глава клана сначала даже хотел поставить «антиснайпер», чтобы повыжигать к чертовой матери фотовидеоаппаратуру шакалов пера и камеры, но потом, подумав, отказался от этой затеи. Проще будет затаскать уродов по судам, а особенно непонятливым политику клана объяснит его служба безопасности, в частности то, что ходить своими ногами лучше, чем ездить на инвалидной коляске. Так что максимум, что вышло в подконтрольной печати, был некролог. «С глубоким прискорбием сообщаем…» – ну и остальные бла-бла-бла, как и положено, «после тяжелой и продолжительной», «выдающийся член клана» и тэдэ и тэпэ. В общем, стандартный набор штампов по шаблону, полагающийся по такому невеселому но совершенно обыденному поводу.