Подтянувшийся на разговор пятнадцатилетний Султан зло усмехнулся:
— Похоже, у плантаторов очень большие неприятности в столицах. И не у них одних…
Через полчаса Яблоневка уже выставила вооруженные секреты на въезде и выезде, а так же подготовила группы быстрого реагирования. Благо, руководство полиции и казачество давно работали рука об руку и в запасниках было все необходимое, начиная с раций и заканчивая небольшими приборами ночного видения. Степь — она большая, просматривается из конца в конец. А на пикапе перебросить ополченцев в нужное место — дело пяти минут.
До вечера время тянулось как резина, но никаких серьезных происшествий не было. Народ немного успокоился, пропал первоначальный мандраж. Эльбек сформировал среди бойцов тройки, поделил время дежурства и отправил часть людей отдыхать. Султан вместе с приятелем на мотоциклах получили по рации, ночники и умотали дальше по дороге, чтобы отслеживать любое шевеление на подступах.
— Если вас заметят или сдуру начнете геройствовать — схлопочешь за обоих. Понял? — грозно спросил Джамал, отвечавший за самых молодых и горячих.
— Не, мы понимаем.
— Это не учения и не игры в «Зарницу», все серьезно. Если вы сдуру под выстрел подставитесь или себя обнаружите, то кодла может с другой стороны зайти и тогда мы запросто кровью умоемся. Так что заруби на носу — ты мои глаза и уши. Любая самодеятельность — и больше на доверие не рассчитывай. И так на очень опасный участок направляю.
К двум часа ночи Султан связался и доложил в первый раз:
— Агрокомплекс жгут. Крики оттуда слышно, пожар где-то в административном блоке.
— Народ в нашу сторону выдвинулся?
— Нет. Похоже, что эти идиоты гараж подпалили, пару горящих грузовиков видел в бинокль.
— Хорошо, оттянись чуть поближе к нам, перекройте главное шоссе и грунтовку чуть в стороне.
Во второй раз рация захрипела уже ближе к четырем утра:
— Толпа идет, Джамал, большая. Скажи околоточному, что человек двести или больше точно в нашу сторону отправились.
— Понял, возвращайтесь.
Мотоциклистам понадобилось на это десять минут. Пьяные батраки до Яблоневки доплелись ближе к шести. Толпа двигалась сплоченной массой, гремя сапогами. Когда до знака с названием населенного пункта осталось около пятидесяти метров, ожил мегафон:
— Внимание! По требованию губернатора вам надлежит вернуться в место проживания! Любые попытки бесчинств и нарушения общественного порядка будут караться по законам особого положения! Режим чрезвычайной ситуации уже введен, у меня есть право открывать огонь на поражение!
Пока полицейский пытался хоть как-то достучаться до затуманенного алкоголем чужого разума, казаки с чеченцами уже разбирали цели и тихо перешептывались, потирая замерзшие на морозе руки:
— Похоже, их заводилы полные идиоты, вон, с белыми повязками на рукавах. Остальные — простые работяги. Правда, если их не остановить, много дел натворить успеют. Три года назад сотня батраков в Калачевке умудрилась дурь протащить, обкурились и на танцы поперлись с арматурой. Хоть по итогам и посадили зачинщиков, а двоих парней забили, сволочи…
Переговоры явно не интересовали взбунтовавшихся, поэтому в сторону палисадников загремели редкие выстрелы. Дробь на таком расстоянии вряд ли могла даже поцарапать побелку, но свои намерения незванные гости обозначили максимально ясно. И будь в деревне только женщины и дети, трое полицейских вряд ли смогли оказать серьезное сопротивление многосотенной толпе. Сейчас же околоточный лишь опустил мегафон и отдал приказ:
— Выбивать с повязками в первую очередь. И любого, кто попытается в нашу сторону сунуться. Если побегут назад — не преследовать. Только что из центра связались, обещают через пару часов усиление перебросить. Поэтому по степи бегать за уродами и пулю сдуру в сумерках ловить — это запрещаю… Понятно?.. Тогда — огонь!
И над Яблоневкой полетел грохот автоматных выстрелов. Попытка эмиссаров Ворониных использовать для грабежей и бандитизма дешевую рабочую силу наткнулась на вооруженное организованное сопротивление.
Через три минуты расстрела на дороге осталось валяться почти сотня убитых, остальные в ужасе бежали обратно, в сторону пылающих зданий агрокомплекса. На такой дистанции люди с опытом не мазали, а приказа брать пленных не было.
К полудню прибывшие машины с бойцами регулярных войск провели аресты не успевших удрать бунтовщиков, часть разбежавшихся сгребали при помощи двух вертолетов, прочесывавших окрестности. Тела погибших свезли к свежеоткопанной братской могиле, где и закопали вместе с тремя клерками, которые не успели до начала волнений удрать из административного блока.