— Марь Филлиповна, пригласите пожалуйста графа Драбицына ко мне в кабинет.
Марь Филлиповна встала из-за стола, заставив меня почувствовать тесноту в кабинете — ее монументальная задница мигом заполнила все окружающее пространство, как идеальный газ, заставив меня пересмотреть место размещения предупреждающей надписи, подошла к двери директора и открыла ее.
— Прошу вас, граф!
— Спасибо, — сдавленно пискнул я, и просочился в кабинет директора.
Ну, если ты видел один кабинет большого директора — ты их видел все. Первым делом конечно выше всех висел герб Империи, резной такой, позолоченный в нужных местах. Чуть ниже — портрет государя императора, а дальше и по бокам рамочки с грамотами, дипломами и прочими листками, навешенные так, что между ними не оставалось свободного места и цвет стен кабинета было определить невозможно. Директор сидел, вальяжно развалившись в кожаном кресле за дорогим столом, украшенным всякими пылесборниками — видимо места в стенных шкафах для всяких призов не оставалось, пришлось ставить их на стол. Хотя может он просто фетишист и ему доставляет невыразимое удовольствие лицезреть особо ценные и возбуждающие его эго экспонаты.
— Проходите, Драбицын! — махнул рукой директор, и указал на стул, сиротливо стоящий перед столом. Ну понятно, игра на контрастах — вот перед тобой большой человек в своей среде обитания, а тебе, сирому и убогому предлагают ютиться на мать его офисном стуле, за который изобретателя черти должны в аду кормить раскаленным говном.
Не выказывая эмоций, я сел на стул, не зная, куда девать руки.
— Итак, вы выразили желание досрочно сдать все экзамены за седьмой класс, не дожидаясь окончания учебного года? — грозный взгляд директора, пущенный сверх очков, не достиг своей цели. Мне вообще все взгляды пофигу, если они пущены не через прицельные приспособления. Так что девичьего или ученического трепета ты не дождешься, дядя.
— Совершенно верно, Ваше Сиятельство, — ответил я, изучая в свою очередь директора.
— Да, задали вы нам задачку, — директор раскрыл папку, лежащую перед ним на столе, в которой я узнал свое личное дело. — И что вам неймется? Осталось-то пять месяцев доучиться. Жили бы себе спокойно…
Я неопределенно повел плечами. Это он меня уговаривает, или себе мантру читает?
— Итак, круглый отличник за последние полгода, причем раньше за вами такого рвения не замечали, — он опять посмотрел на меня поверх очков.
— Головой стукнулся во время покушения, и явился мне голос…
— Не богохульствуйте, молодой человек! — строго сказал директор. — И ведите себя прилично. Не забывайте, что разговариваете с директором гимназии.
Ну тут я про себя заржал. Так он был похож на мистера Маки из Сауз Парка, что я мысленно добавил «п’нятненько».
— Да, Ваше Сиятельство. Виноват, Ваше Сиятельство.
— Ну вот, вы меня с мысли сбили, — пожаловался директор более в пространство, чем мне. — Итак, на чем я остановился? Ах да, круглый отличник, финалист отбора на Школьные игры, физически и интеллектуально развитый молодой человек. А вот в минусе — за эти полгода вы учинили скандальную драку со старшеклассниками, потом подрались со священнослужителями…
— Так получилось, Ваше Сиятельство, — сказал я. — Не я был инициатором всего этого. И не драка было второе, а очередное покушение.
— Вы прямо притягиваете неприятности, Драбицын. Даже за границей ухитрились вляпаться в историю!
Ну тут извини, дядя. Жизнь у меня такая, не половая, но тоже очень насыщенная и так же затрахивает. Знал бы ты все на самом деле.
— За границей я действовал как положено подданному Российской Империи, защищая тех, кто рядом. Там, кстати, еще в личном деле благодарность от Министерства Иностранных дел Российской Империи и Общества Российско-Китайской дружбы, Ваше Сиятельство, — я уже начинал терять терпение. Ты меня что, вытащил сюда, заставить понюхать мое грязное белье и ткнуть носом в мой моральный еблик?
— Знаю, знаю. Вот, честно говоря, я не люблю таких фокусов, — директор снял очки. — Просто зачем вам досрочная сдача экзаменов?
— Хочу посвятить себя благородному делу…
— Не заливайте мне, Драбицын, — перебил меня директор.
— Просто это необходимо.
— Видите ли, если бы ваше желание не было подкреплено просьбами с самого верха, я бы развернул вас и вернул бы обратно в класс. Но я просто вынужден выполнить пожелание некоторых особ.