— Ну давай, — сказал я, не переставая улыбаться.
— Давным-давно, в далекой-далекой… Тьфу, что это я. Короче, в САСШ лет сорок так назад ваше ГУ ГШ провернуло одну очень рискованную операцию. Когда ракеты были большими и запускались из шахт, ваши спецы долго чесали репу, как бы не дать им запуститься? Не факт, что в нужный момент у охраняемых объектов появятся группы спецназа, заточенные на уничтожение взлетающих ракет, сбивая их из антиматериальных винтовок, как гласила одна из безумных идей ГШ. Момент не подгадаешь. И тогда, кто-то из ваших генералов почесал свою блестящую потную лысину и придумал гениальную, как ему показалось, идею — заминировать эти шахты, разместив недалеко миниатюрные ранцевые ядерные заряды. Там всего-то полкилотонны, может, чуть больше. Но для ракет хватит. Всего зарядов было шесть. Отдаю должное, операция была проведена настолько ювелирно, что никто ничего не заметил и даже не заподозрил до тех пор, пока абсолютно — уверяю — случайно один заряд не обнаружили. Ох какой же был международный скандал, естественно, не просочившийся в прессу! Дело кончилось тем, что вашим все-таки пришлось сдать места закладки зарядов. Так вот, зарядов было шесть, а нашли только пять.
Лоренцо встал с места, и подошел к углу, заставленному мешками, принесенными его группой с собой. Отставив в сторону несколько мешков, он с натугой подвинул один большой и тяжелый необычного вида, где под брезентом угадывался немаленький такой цилиндр. Лоренцо расшнуровал горловину.
— А вот это — шестой, — он обнажил верхнюю часть адской машинки.
Ну да похоже на РЯ-6, только вот явно пришлепнутая позднее надстройка сверху, помигивающая огоньком, мне не понравилась.
— Не, не надо бить меня по голове и делать еще какие непотребства, про которые ты сейчас подумал, — Лоренцо сделал отталкивающий жест. — Тут все продумано, вот смотри.
Лоренцо снял смарт-часы, и тут же раздался электронный писк и загорелся еще один датчик. Он поспешно надел часы обратно.
— Как раз страховка от отчаянных, — подмигнул он мне, затягивая ремешок. — Если не будет сигнала в течении минуты, то все это место разлетится на атомы. Причем настроена эта штука только на мой пульс и мою ауру, я же хитрый артефактор. Так что скажи спасибо нашим врагам, что меня не убили.
— Ну и мудак же ты! — не удержался я от замечания.
— И заметь, — он воздел палец кверху, — хитрый мудак! Это только одна ее возможность. А вторая — у нее есть ключ-отмычка. Если сюда прилетит или придет кто-то не тот, и не активирует отмычку, то опять будет бум. Да, кстати, не напрягайся снова, ее здесь нет, она у меня лежит в одном хитром месте. Так что лучше предупреди папу, чтобы ни он, ни его люди сюда не совались, если раньше времени в рай не хотят попасть.
— А с этим что будем делать? — я кивнул на валявшегося шамана, который хорошо упакованный и обколотый наркотой, сейчас словил приход и встречался в наркотическом трансе, наверное, со своими верховными божествами.
— Поспрашиваем его хорошенько о том, что знает, а потом, — Лоренцо выразительно провел большим пальцем правой руки по горлу. — Не тащить же его с собой обратно. Особенно после этого!
Старый мочевой пузырь шамана не выдержал, и теперь вокруг него расплывалась лужа.
— Вот скотина! — Лоренцо подошел к шаману, и, брезгливо морщась, наподдал ботинком ему по заднице. Шаман перевернулся на другой бок, и пустил слюни на пол. — Так что отдыхай, тебе делать больше нечего. И еще раз, пожалуйста, без фокусов и резких движений.
Да уж, с фокусами придется завязать. Два к четырем, точнее полтора — я так и не выяснил, насколько Гоша хорош как характерник, но выучку янычаров и самого Лоренцо знал. И еще знал, что он не блефует и в случае необходимости взорвет свою едрену бомбу, такая черта как отчаянность в его характере была. А дальше обследовать город мы принялись с самого утра. Ну и естественно, как же без присмотра со стороны его янычара, который вроде как был наблюдателем, трезво оценивая свои возможности против двух волхвов.
А обследовать было-то особо и нечего — кроме «проспекта», площади и дворцово-храмового комплекса город был почти полностью разрушен. Каменные обломки, бывшие когда-то колоннами и стенами, устилали улицы. Некоторые здания были целиком погребены под земляными холмами-курганами, на которых не росло ничего, видимо аура была плохая — скорее всего, когда-то, ни я ни Гоша не видели ни малейшего отклонения от нормы.
То и дело путь нам преграждали зияющие расселины, которые приходилось обходить — перепрыгнуть такую пропасть не представлялось возможным, вон даже некоторые дома ухнули туда без следа, кое-где оставив после себя рухнувшие набок плиты стен. Я решил поэкспериментировать, и уронил валявшийся зазубренный с острыми краями осколок в одну из расщелин, напрягая слух. Ничего. Как будто камень ушел в самые недра земли, не издав ни звука. С концами.