Бывшие сослуживцы и тут его не бросили — такие кадры были им нужны. Что умел бывший армейский рейнджер? Убивать. Из винтовки и голыми руками, ножом и взрывчаткой, да мало ли способов? Первое задание он выполнил блестяще — с полутора километров убив снайперским выстрелом неугодного профсоюзного активиста, и уйдя непойманным. Потому что знал, как не просто ликвидировать цель, но и заранее правильно выбрать лежку, проложить маршрут отхода, протоколы действий полиции… Все его навыки и опыт внезапно оказались полезными и не на войне. Хотя ему это было и по фигу — война-не война, какая разница?
И Лоу неплохо зажил, получая вкусные заказы от бывших своих сослуживцев. Время шло, заказы не прекращались, деньги шли… А что еще надо?
Вот и сейчас нарисовалось одно дельце, за которые он получит свои семьдесят пять штук. Всего делов-то… Грохнуть двоих, пацана и его босса, которые думали, что сбегут от его работодателей. Держи карман шире… На него работали полицейские, которые и дали ему не только наводку, но и маршрут предполагаемой цели. Если бы не копы-работодатели — ну как еще можно отследить, какую машину и у какого дилера приобрел пацан, на каких платных дорогах она засветилась, где приблизительно исчезла с радаров? Только с помощью полицейской сети. Там, где обычного человека послали бы на хрен, человека со значком облизывали, попробуй не ответить на его вопрос! Да и потом, как еще раздобудешь такую информацию? Так что приблизительное местоположение есть, осталось только попасть на место и добыв информацию, доделать дело.
— Эй, Кармелита! — рявкнул Лоу. — Тебе пора!
Заспанная женская головка поднялась с подушки, и опять бессильно рухнула носом вниз. Да, славно они с этой телкой вчера повеселились, но однако пора прощаться — работа есть у всех, у нее — ублажать всеми способами ее клиентов, а у него — убирать некоторых своих клиентов.
— Не спать! Встала и пошла!
Знойная латиноамериканка открыла один глаз, посмотрела на него и показала средний палец. Ну что с этими бабами делать! А вот знаю, что делать, подумал Лоу, ощутив прилив крови к паху. Ну, держись!
Костер горел, лижа языками пламени темное небо прерии, и отбрасывая странные, словно живые тени на лица сидящих воинов. Их было пятеро, а шестым был шаман.
Раскачиваясь и напевая слова на древнем языке, который первым людям дали боги, шаман священнодействовал. Монотонное песнопения прерывались нестройным криком «Хау!», после которого расцвеченные боевой раскраской лица сидящих снова становились неподвижными, словно древние идолы, вырезанные из дерева. И только огонь придавал этим лицам жизнь.
Катори учел свои ошибки. Эти пятеро были лучшими воинами племени. Почему только пятеро? Во-первых, это стандартная вместимость джипа белых. Во-вторых, это был максимум, который он мог отправить, не привлекая внимания властей, того же Чевеио, шерифа. Если бы тот знал, что задумал Катори, и что он уже сделал, то мигом бы запер его в кутузку и отдал на суд белых людей. Тем более, то Нэхуэль и Гэхэдж так и пропали в большом городе, не вернулись домой. Шаман пустил слух, что они бежали в большой мир, чтобы уйти от преследования за содеянное и решив пожить такой сладкой и соблазнительной жизнью белых людей. Ограничилось тем, что шериф подал их в розыск, и на этом успокоился.
Но не успокоился шаман. Он взглядом обвел лица воинов, его воинов, воинов навахо. Тех, которые с незапамятных времен наводили ужас на краснокожих врагов из соседних племен, а после на белых завоевателей. А теперь им предстояло столкнуться в поединке с демоном, старым древним врагом, пришедшим с юга. Злом, которое когда-то порабощало целые народы и страны, силой, которая не могла быть уничтожена, поскольку пришла не из этого мира. Только уничтожив аватара можно было загнать демона обратно в ад, из которого он пришел, отправить его в небытие на тысячи лет, пока он опять не найдет нового воплощения и снова не появится в Пятом мире, угрожая его уничтожить.
— Помните, братья, вы потомки Ахсоннутли, вам предстоит подвиг, достойный Найенесгани и Мобадсидсинни. Истребите демона, и память об этом будет жить в сердцах нашего народа, об этом подвиге будут помнить все Навахо!
— Хау! — отозвались воины.
Поутру, смыв традиционную ритуальную раскраску, и переодевшись в свою обычную одежду — одежду белых, пятеро избранных сели в джип, и поехали туда, куда вел их артефакт шамана, красной нитью помечая их славный путь, который будут воспевать потомки племени Навахо.