Почему мы выбрали первым местом остановки Хемниц? Тоже очень просто. Здесь пропал агент СВР, которого отправили проехаться по Саксонии по известным адресам, данным иезуитом. Точнее, он не пропал, а погиб, видео в даркнете это подтверждало. Теперь предстояло нанести повторный визит, только вот уже моими силами, как собственными, так и приданными — не зря свита Елизаветы наполовину состояла из охраны, причем это были лучшие элитные спецы, все бывшие сотрудники групп «Хоругвь» и «Перун», большинство было паранормами, подтянутыми дедом. Лучше перебдеть и передавить крыс волками, чем поставить против них обычных котов. Судьба агента это только подтверждала.
Поскольку меня не интересовала ни промышленность, ни культурная программа, я поселился подальше на окраине, в Рерсдорфе, заехав в «Амбер отель». Ну а на вечер оставил встречу со связным от Воронцова. Но надо сначала оставить о себе весточку, что я прибыл — а вот с этим проблем не было. Никаких тридцать три утюга на подоконнике и променадов в буденновке и парашюте по улицам мирного немецкого города, никаких крестов мелом и нецензурных надписей на немецком языке на фонарных столбах и подворотне — все гораздо проще.
Я уже говорил, что Воронцовы — семья публичная, и еще какая, поэтому на каждый визит члена этой семьи журнашлюхи и блохеры слетаются, как мухи на, скажем так, мед. Полистав на ноуте местную прессу, я обнаружил с десяток заметок о визите «русской принцессы», как ее назвали в одном издании, с фотографиями и кучей комментов, от откровенно злобных до восхищенных. Местные шакалы пера даже соревновались друг с другом, пытаясь выяснить цель визита — официальное «ознакомление с зарубежной собственностью концерна» их не устраивало. Поэтому я только хмыкал, читая статейки, в которых рассматривались все гипотезы — что у старшего Воронцова смертельная болезнь и наследница хочет побыстрее вступить в наследство, до того, что в их семье крупный разлад, и наследница собирается побыстрее провести раздел имущества, чтобы забрать причитающуюся ей долю. Также прокатились и по мне, как «безродной собачонке из семьи главного сатрапа и душителя свобод РИ, оставленной охранять дом» и прочего журнашлюхского дерьма, да так, что я на миг испытал желание навестить репортера и пробить ему голову чем-нибудь тяжелым. Увы, нельзя, вздохнул я. Это будет немного непрофессионально. Хотя и приятно, черт возьми…
Поэтому я оделся как обычный молодой раздолбай, а чтобы быть неузнанным, одел кепку и темные очки, помимо наведенного мной морока. Сомневаюсь, что в их базах есть мои реперы, так что уличные видеокамеры мне не страшны, главное не попасть к местным полицаям, вот тогда кирдык обеспечен.
Так, где у нас сейчас «русская принцесса»? Я вспомнил расписание визита. Ага, среда. В 14.00 она выйдет из ресторана отеля и будет доступна минуту по пути следования к машине. Основная задача — вступить в визуальный контакт с объектом и не быть при этом застреленным охраной. Ну в этом мне поможет большой красивый значок с сиськами, на котором написано «вечные ценности» по-английски. Помимо высокой художественной значимости этого предмета, он служил опознавательным знаком для охраны, второго такого значка не было — я изготовил его в лаборатории СБ, решив немного похулиганить. Любой, кто не относится к охране Лизки при виде такого покрутит пальцем у виска, ну это и хорошо.
Все прошло, как по маслу. В другое время я бы полюбовался на свою красавицу, идущую к машине с видом принцессы в дорогом деловом костюме. Но сейчас я просто защелкал объективом камеры, заметив, как отступил охранник из оцепления, скользнув взглядом по значку. Все, контакт установлен — Лизок посмотрела прямо на меня, не показав вида, что узнала, и села в машину под неусыпным взглядом охраны.
Визуальный контакт был нужен, чтобы показать, что я жив, я — это я, и работаю не под контролем. Теперь пошататься по городу, набитому достопримечательностями, и выйти в условленное место.
Такое нашлось в глуби зеленой аллеи городского парка, по причине рабочего дня почти пустынного — немцы народ дисциплинированный и смыться с работы под любым предлогом — страшный, просто смертельный грех. Поэтому, когда я сидел на лавочке и листал фотки, сделанные сегодня, появился молодой человек, одетый по местной рабочей моде, я понял, что это ко мне.
- Можно? — он указал на место рядом со мной.
- Битте шен, — блеснул я знанием своего убогого немецкого.
- Вечные ценности? — он с усмешкой посмотрел на мой значок.