- Согласен с тобой, дружище! Все это страшно интересно! Представляешь - сдадимся мы, плюнем на все это, уедем в свой город, заживем опять той жизнью, которой жили до приезда сюда - обыденной и скучной. Будем пытаться украсить ее всякими тусовками, надоевшими до чертиков развлечениями и всякой прочей лабудой. Но все наши попытки окажутся тщетными, потому что мы будем постоянно знать и помнить, что есть место, просто переполненное настоящими тайнами, способными привести к настоящим, ни с чем несравнимым приключениям! Леха, мы уже никогда не простим себя за то, что струсили, бросили все это и сбежали!
После выданных тирад друзья с удивлением уставились друг на друга.
- Послушай, старик, нас-то на лирику с романтикой пробивает, то на пафос, как сейчас вот. Мы точно тут чего-то подцепили!
- Да нет, не думаю. Просто, наверное, здешние места располагают к этому. Ну что, Лех, пошли в дом. Подвал нужно обследовать.
В подпол спускались через найденный на кухне люк. Ничего особенного там не обнаружили - подвал как подвал, хоть и очень большой. Из-за хорошо продуманной вентиляции, он был полностью сухой, совершенно не пахло затхлостью. Вдоль каменных стен выстроились стеллажи, на которых стояли банки разных калибров, оставшиеся, по всей видимости, от последних хозяев дома. Тут же были и пустые бочки, и какие-то деревянные ящики, и много другого ненужного хлама, который жалко было выбросить. В восточной стене фундамента друзья обнаружили широкий выход из подвала, через который можно было заносить или выносить крупногабаритные грузы и предметы. Но большая двухстворчатая дверь этого выхода была капитально и, по всей видимости - давно заколочена.
Осмотрев подвал, и не найдя в нем ничего интересного, парни вернулись на первый этаж дома. На чердак они поднялись по обычной деревянной приставной лестнице через откидной люк в потолке над галереей второго этажа. После подвальной прохлады под крышей было пыльно и душно. Дневной свет, пробиваясь сквозь мутные стекла треугольных слуховых окон, довольно хорошо освещал все чердачное пространство, которое, так же как и подвал, было заставлено всякой домашней утварью и мебелью, частично современной, но, в основном - векового возраста.
Побродив по поскрипывающему деревянному полу, оставляя четкие следы на пыльной поверхности, друзья встали как вкопанные у небольшого пятачка возле большой, наполовину застекленной двери, врезанной в фронтон крыши. На участке пола, примерно - два на три метра, раскинулся целый городок с миниатюрными домиками, мостами, тоннелями, парком с деревьями и кустарником, и речкой, по которой проплывали маленькие пароходики и баржа. Все было вырезано из дерева, пенопласта, картона и оргстекла. Но это великолепие являлось только лишь антуражем, красивой окружающей средой для шикарной модели железной дороги. Тут было и здание вокзала с перроном, и уходящие от него рельсы, с семафорами, стрелками и всякими другими железнодорожными прибамбасами. Главная же ценность - два состава, один из которых был пассажирским, с электровозом во главе, а второй состоял из различных грузовых вагончиков, цистерн и платформ, выстроившихся за шикарно выполненным паровозиком.
Забыв на время обо всех проблемах и загадках, Матвей и Алексей, как десятилетние пацаны, с горящими глазами ползали на коленках по пыльному полу, что бы тщательней рассмотреть и пощупать руками все эти вагончики, домики, рычажки всякие, кнопочки, стрелочки...
- Эх, жалко батареек нет! - Леха старательно отряхивал колени от пыли. - Уверен, что это все работает. Модель немецкая, а точнее - ГДРовская. У моего отца была такая, он рассказывал. Ему дядя привез из Магдебурга, где он, еще в советское время, переводчиком работал.
- Контакты нужно подчистить, окислились все давно. А батарейки, скорее всего, тут расположены.
Матвей откинул крышу на здании вокзала. Контейнер для шести больших цилиндрических батареек оказался пустым.
- Хорошо, что их нет, - возвращая крышу на место, сказал Алексей, - а то бы вытекли, и все вот эти контактные пружинки были бы съедены. А так - вставляй новые элементы питания, и - вперед!
- Обязательно запустим ее, Лех, обязательно! Только вот с делами поважней закончим.
Затем друзья рассматривали великолепные авиамодели, подвешенные над маленьким городом. Это были невесомые планеры, плоскости крыльев и хвостового оперения которых были оклеены папиросной бумагой, и, даже, кордовая модель с двигателем внутреннего сгорания.
Наконец, внимание друзей привлек большой телескоп, установленный на деревянной треноге.
- Смотри, Мот, он ведь тоже самодельный! Да, не зря, как рассказывала Галина Николаевна, вся ребятня в селе к Анатолию тянулась! У него ведь, кроме всего прочего, и руки золотые были!
Корпус телескопа-рефрактора был изготовлен из стеклоткани, пропитанной эпоксидным клеем, в объективе использовались линзы от очковых стёкол. Тренога, судя по всему, была от какого-то геодезического прибора.
- Ну-ка, глянем в этот кустарный прибор! - Алексей, поискав глазами, поднял с пола кусок какой-то ткани, несколько раз встряхнул ее, затем тщательно протер ею объектив и окуляр. После этого он отодвинул щеколду и распахнул дверь.
- Во-о-от, совсем другое дело! Смотри-ка, Мот, "притягивает" знатно. Пятидесятикратное увеличение, не меньше! Это я тебе, голуба, говорю как опытный фотограф! Тоха этот, я тебе скажу, если и не гением был, то очень талантливым человеком! Смотри-ка - все, как на ладони!
- Слушай, Лех, я же всю жизнь о телескопе мечтал! Дай посмотреть, а?! Лех! - В голосе Матвея зазвучали по-детски капризные нотки
- Погоди, старик! Сейчас! Во! Смотри - холм наш, на котором мы тусили. Тополя... - Алексей медленно сместил телескоп левее. - А вот и... Матвей, смотри!!!
Леха, с ошарашенным видом, отстранился от прибора, уступив место другу, который тут же "присох" глазом к окуляру.
Вдоль ручья, у холма, где недавно друзья устраивали пикник, все той же бессмысленной походкой, прогуливалась девушка в длинном белом платье.
- Это она?!
- Наша "прекрасная" незнакомка, чья настоящая сущность запечатлена моим фотиком!
Не сговариваясь, парни бросились к лестнице.
- Что за фигня, Матвей, где это мы?! Как мы здесь очутились?!
Действительно, местность, где находились друзья, мало была похожа на ту, которую они привыкли наблюдать в окрестностях Дубравино.
Все вокруг было покрыто, в основном, серо-зеленым мхом, но были и участки, заросшие странной травой, покрытой клочьями какого-то пуха. Больших деревьев не было вообще, в поле зрения попадались только небольшие кустарники, одиноко растущие низкорослые ели, чахлые березки да ивы с ольхой. Отовсюду мерзко пахло гнилью, легкий ветер периодически пригонял и другие, не боле приятные запахи.
То тут, то там, среди мха и травы блестели маленькие лужицы застойной воды, и весь ужас положения друзей состоял в том, что они оба стояли по пояс в воде посреди одного из таких озерец, медленно в него погружаясь.
- Хрен его знает! Леха, а ведь мы, похоже, тонем!
Пока парни осмотрелись и до конца осознали свое состояние, вода, которая уже больше напоминала мутную жижу, достигла груди. Алексей заметался, стараясь дотянуться до ближайших пучков травы.
- Тихо, тихо! Не дергайся! Замри! Так мы быстрее уйдем на дно! Мы в трясине, Леха!
- Да я уже понял! Что делать, старик?!
- Сейчас, погоди. Только прошу - не дергайся. Нужно найти поблизости чего ни будь - попрочней, деревце, например.
Но сколько друзья не озирались вокруг, ухватиться было не за что. Даже трава была слишком далеко. А вода дошла уже до горла.
- Леха, дружище, прости меня. - Мрачно произнес Матвей, когда понял, что надежды выбраться из трясины - никакой и они доживают свои последние минуты.