- А Антон Макаров, который когда-то тебе рассказал про ночные кошмары - тоже что-то принимал, вместе с родителями?!
- Да и Навь Остров, по ходу, тебе тоже привиделся! А что, нанюхался всяких там газов - вот и показалось. Чего мы, тогда, паримся, таскаемся по этим болотам, главное - куда?!
- Вы что, парни, у костра перегрелись? К чему вы....
Суровость на лице егеря постепенно сменилась улыбкой.
- Я понял, что вы имеете в виду, пацаны. - Кивнул он. - "Уели", ничего не скажешь! Хорошо еще Игорь не слышал, а то присоединился бы к вам.
Потом, немного подумав.
- Я не из разряда тех, для которых: "этого не может быть, потому что не может быть никогда". Но, с другой стороны, для того, что бы разобраться во всем этом, нужно хоть немного быть скептиком. Согласитесь. Вон - профессору нашему, любая сказочка - за счастье! Он ее, как пес сахарную косточку, любовно обгладывать и облизывать будет, пока чего ни будь реального не найдет, фактов каких ни будь, доказывающих, что не такая уж это и сказочка. А не найдет - тоже не беда! Он в этом случае, на основании этой сказки, построит красивую гипотезу. Ну, то есть, в дураках в любом случае не останется! А мне так нельзя. Нам так нельзя. Нам не нужны гипотезы. Нам нужна - правда! Правда - обо всем, что тут происходило на протяжении двух сотен лет.
Закончив монолог, егерь еще пару минут стоял в глубокой задумчивости, периодически глубоко затягиваясь сигаретой, затем коротко бросил:
- Все, марш спать. - И направился к костру.
Матвей и Алексей какое-то время потоптались на месте, потом уныло полезли в палатку. Они чувствовали себя немного неловко от состоявшегося разговора с Федором, хотя и не совсем понимали почему.
Вскоре природа взяла свое, и к мощному храпу Платонова подмешалось более робкое двухголосое похрапывание.
Матвей проснулся от озноба. Сладкий утренний сон долго удерживал его в своих цепких объятиях, но, все же, понемногу сдавался под напором холода, который пробрался под хваленый спальник и нещадно терзал молодой организм до полного пробуждения. Первое, что увидел парень, открыв глаза - лицо безмятежно храпящего друга, которого холод, казалось, ничуть не беспокоил.
Выбравшись из палатки, Мот, пританцовывая и похлопывая себя по плечам, направился к костру, возле которого, свежие как огурчики, сидели Федор и Игорь.
- О, смотри-ка, профессор, сами просыпаются! - Весело воскликнул егерь, шумно прихлебывая чай из кружки. - А ты все талдычишь: "надо будить, надо будить!".
- А вы что, не ложились? - Постукивая зубами, спросил Матвей, удивленно рассматривая мужиков, чем вызвал новую порцию смеха.
- Эх, молодежь! - Только махнул рукой в ответ Платонов. - Давай-ка, приводи себя в порядок, и завтракать.
- Леху растолкай, хватит ему харю давить! - Добавил Федор. - Он и так больше всех продрых! Мы не на пикнике. Перекусим - и в путь.
За завтраком Матвей и Алексей спросили, не появлялся ли больше таинственный человек.
- Нет, - ответил Федор, - человек не появлялся, но отблески костра видел точно. Во-о-н в той стороне.
- И кто же, по-твоему, это может быть?
- А хрен его знает! Может, действительно, кто-то из искателей приключений. Если бы был наш брат егерь, то, наверняка, подошел бы. А так.... Увидел нас, решил ближе подойти, посмотреть - кто такие. На контакт идти побоялся - вдруг мы шантропа какая, так - понаблюдал на расстоянии, и все.
Как Федор ни старался выдать ночное происшествие за не стоящий внимания пустяк, получалось у него это плохо. Просто ни у него, ни у остальных участников экспедиции никаких версий, кроме уже озвученных и мало убедительных, больше не было.
Чем дальше друзья уходили в болота, тем труднее становился путь. Все меньше попадалось участков с, более-менее, твердой почвой, все чаще приходилось преодолевать большие участки по пояс в воде, ступая след в след за проводником. Растительность становилась все более скудной, преобладали, в основном, болотные травы да совсем уж чахлые кустики, каким-то чудом зацепившиеся за выступавшие над водой кочки. И еще одно: все чаще к повсеместному запаху болотной гнили примешивались пока еще слабые, но еще более неприятные другие запахи, которые приносил с севера ветер.
- Боюсь, мужики, скоро в респираторах придется топать, или далеко не уйдем.
На обед остановились только часам к четырем, потому что раньше никак не попадалось подходящее для этого место. С дровами в этих местах была беда, поэтому перекусили всухомятку, консервами.
После обеда егерь долго рассматривал окрестности в бинокль, хмурясь все больше и больше.
Первым не выдержал Платонов.
- Долго ты еще будешь в молчанку играть, Федя?! Чего так загрустил? Что-то не так?
Тяжело вздохнув, Бубнов присел рядом с друзьями.
- По всем прикидкам, остров должен быть где-то тут. По крайней мере, в этих местах я его видел. Но горизонт, как видите - чист. Поэтому, други мои, принимаю следующее решение: пройдем на север еще с пяток километров, и, если ничего не обнаружим, вернемся сюда обратно. Тут хоть переночевать можно. А с утра двинем обратно....
- Почему обратно, Федь?! - Возмутился Алексей.
- Да потому, мужики! Не могу я больше рисковать, ни вами, ни собой. Нехорошие тут места, и это еще очень мягко сказано. И пропадали тут не только безголовые искатели приключений на свои задницы, но и опытные охотники, которые на медведя один на один запросто ходили.... В общем - я все сказал. Выходим.
Намеченный Федором остаток пути шли в совершенном молчании и в препаршивом настроении. Матвей в очередной раз клял себя за то, что сам влез во все эти загадки и тайны, связанные с материным наследством, да еще мужиков в них втянул. Игорь с Алексеем расстроились из-за тающих на глазах надежд на интересные находки и великие открытия. Федора же постоянно ела мысль, что он может в глазах друзей выступить пустобрехом. Но ведь видел он этот остров, видел! Прямо какой-то "синдром Санникова" получался!
Несмотря на то, что дело шло к вечеру, стало ощутимо душно. Куда-то исчезла вездесущая кровососущая мошкара, а вместе с ней и охочие до нее пернатые. Егерь остановился и прирос глазами к окулярам бинокля.
- Так, братва! Разворачиваемся, и быстро назад!
- Федь, - взмолился Леха, - ну давай еще пройдем вперед. До темноты еще далеко, успеем вернуться!
- Правда, - поддержал его Игорь, - неужели мы так быстро сдадимся!
Егерь чуть ли не подбежал к взбунтовавшимся, подняв фонтан брызг, схватил обоих за плечи и резко развернул лицами на запад.
- Вы вот это видите?! - Указал он пальцем на горизонт, к которому неуклонно приближалось солнце.
- Ну, видим. - Пожал плечами Звягинцев. - А что там такого? Солнце, облака....
- Это не просто облака, к вашему сведению, а тучи, грозовые тучи! И через полчаса они будут над нами! И мало нам, поверьте, не покажется! Не зря так парит! Нам нужно успеть добраться до того островка, на котором мы обедали, да попробовать палатки поставить.
Ни добраться до клочка твердой почвы, ни, тем более, поставить палатки, в которых можно было хоть как-то переждать непогоду, искатели не успели. Тяжелые, словно налитые свинцом, черные тучи, еще недавно выглядевшие на горизонте безобидными облачками, вскоре зависли сплошной пеленой прямо над их головами. Хлынул такой силы ливень, что видимость сократилась всего лишь до десятка метров. Одна за другой по небу захлестали "жирные" и яркие, до боли в глазах, молнии, вспышки которых сопровождались оглушительным грохотом, как будто совсем рядом беглый огонь вела артиллерийская батарея.
Друзья так и не смогли найти заветный островок, сбившись с пути в этой кутерьме. Когда все выбились из сил, Федор остановил группу.
- Все, мужики, мы заблудились! - Егерь старался перекричать шум стихии. - Дальше ни шагу, а то так недолго и в трясину угодить! Думаю, что это скоро закончится!