– Но… я не хочу, – она отчаянно машет головой. Закрывает лицо ладонями, словно я предлагаю ей пожертвовать жизнью. Кто знает, может для Насти этот шаг именно такой?
– Потом я тебя отпущу… Считай это вынужденной мерой.
– То есть наш брак будет фиктивным? – с надеждой в голосе спрашивает она. Оживляется, вызывая во мне лишь ярость. Она клубится в душе черным маревом, туманит рассудок, заставляя произнести:
– Ты станешь моей настоящей женой! Я не намерен отказываться от преимуществ брака. Ты поняла меня, Настя?
Она молчит. Горько всхлипывает, словно я отправляю ее на казнь. Пытается меня разжалобить, но… Я слишком зол и возбужден, чтобы реагировать на ее жалкие попытки.
– Настя, я выдвинул свои условия… В обмен ты получишь мою помощь и…
– Я… Можно вас попросить?
– Да.
– Я согласна. Но… Я хочу, чтобы это… произошло между нами после свадьбы. Мне будет так легче… Пожалуйста…
И снова жалкий всхлип. Затуманенный взгляд, смотрящий прямо в душу. Ее дрожащие ладошки покорно ложатся на мою грудь. Не выдерживаю и отвечаю вымученно:
– Свадьба состоится очень скоро. Так что… Тебе не отвертеться.
Глава 11
Настя
Из глаз Беса льется неприкрытая ярость, грудь под тонкой тканью сорочки тяжело вздымается, а ладони крепко сжимают мои плечи… С ним лучше не спорить – себе дороже… Какой же он… Опасный, жестокий, как хищник… Глаза в опушке длинных черных ресниц пылают желанием, губы смыкаются в тонкую, напряженную линию. Я до смерти его боюсь… Смотрю на мужчину, понимая, что жизнь кончилась… Она разрушилась, не успев начаться. Я ведь хотела выйти замуж за любимого человека – исключительного, самого лучшего на свете. А выйду за Беса – мрачного преступника, бывшего зэка… Господи, за что мне эти испытания? За что?
Он хочет мне помочь, обещает разобраться с преследователями, напугавшими меня, но в обмен просит мое тело… Не сомневаюсь – Бес отыграется на мне за то, что был вынужден меня отпустить… Смогу ли я выдержать?
– Не бойся меня, Настя, – сглатывает он, продолжая сверлить меня взглядом. Его хватка ослабевает, сменяясь легкими поглаживаниями.
Меня трясет так, словно я полдня простояла на пронизывающем зимнем ветру. Губы пересыхают, из горла вырываются нечленораздельные звуки.
Мы чужие друг другу. Никто. И этот человек предлагает мне свое плечо. Почему? Он такой добрый и щедрый? Робин Гуд, готовый помочь каждой несчастной девушке?
– Не понимаю, зачем это вам? – шепчу чуть слышно. Кажется, он понимает меня по губам, настолько тихо звучит мой голос.
– Может быть, я скажу, но… Потом. А сейчас… Ты остаешься в моем доме, и это не обсуждается.
– Как это? Так быстро? У меня даже трусов сменных нет! Позвольте хотя бы съездить за одеждой, – мямлю, не глядя на Беса.
Он расстегивает пуговицы на манжетах, закатывает рукава до локтей, обнажая сильные загорелые руки. Мягко, по-кошачьи подходит к окну, вглядываясь в закат, словно разливший над городом ушат малиновой краски. И произносит, чуть помедлив, делая вид, что ему требуется время для принятия решения:
– Я сам тебя отвезу.
– А что так? Боитесь, что убегу? – подхожу ближе, дерзко вскидывая подбородок.
– Оставь мои мотивы в покое, Настя, – улыбнувшись уголком рта, отвечает он. – Ну же, решайся. Едем или… Мой водитель может купить тебе что-то на первое время в сетевом супермаркете.
– Меня не оставляет мысль, что вы маньяк, Бесо Георгиевич.
– Почему мы на «вы»? Я, между прочим, твой будущий муж.
– У нас вынужденный брак, вы забыли добавить, – вздыхаю тягостно. От волнения хочется закашляться, но я сдерживаюсь.
– Самый настоящий, Настя. Ты будешь стирать мою одежду, следить за порядком в доме, гладить мои вещи и… Ты будешь моей любовницей, – надтреснуто добавляет он.
– Резиновой куклой, вы хотели сказать. Потому что я не могу быть с человеком, которого не знаю… Отдавать себя без остатка и принимать… Не могу… вы мне чужой. Моим мужем должен был стать…
– Этот Ваня, да? Ты до сих пор его любишь?
– Это вас не касается.
– Видимо, нет, если пришла ко мне. Настя, ты едешь или нет? Кстати, ты голодна? Мне кажется, да – под глазами тени, щеки впалые. Ты выглядишь голодной.
– Много вы понимаете.
– Настя, ты что-то еще хотела спросить?
Бесо подходит ближе. Чувствую его дыхание – смесь мятной жвачки и дорогих сигарет, аромат парфюма и его запах… Он поднимает руки, намереваясь меня обнять, но отшатывается, словно поранившись о мой возмущенный взгляд.