— Ага, — она кивает и резко выпрямляется, так что я едва успеваю отклонится назад и не получить по зубам светловолосой макушкой. — Идем, — она делает шаг, но запутывается в собственных ногах и я едва успеваю среагировать и поймать ее.
Девушка буквально впечатывается в мою грудь, в страхе цепляется за плечи, и я чувствую, как по моей спине льется что-то прохладное.
Мартини, мать твою! Проливается прямо мне за шиворот, касается лопаток, стекает по пояснице и-и-и-и…. достигает апогея — трусов! Вряд ли я думал, что предложение подняться с ней на третий этаж обернется мокрой задницей, поэтому даже не сразу нахожусь со словами. Девушка в этом плане преуспевает:
— Простите, — она старается выпрямиться, но получается у нее довольно слабо. — Простите, пожалуйста, я дам вам другую одежду.
Она, наконец, уверенно встает на ноги, поднимает голову и смотрит прямо на меня. Выглядит растерянно и немного испугано, борется с опьянением и старается смотреть уверенно, правда, получается у нее плохо. И вот пока она молчит и собирается с силами, я рассматриваю ее лицо: большие голубые глаза с расширенными зрачками, пухлые, недовольно поджатые губы, небольшой ровный нос и изогнутые брови.
— Я перебрала, — искренне признается она и ставит бутылку на первую ступеньку, хватается за перила и начинает подниматься дальше.
Я вздыхаю, забираю бутылку и приобнимаю ее за талию, прижимая ближе к себе. Ощущение, что это не я потерял память, а она. Что это не мне требуется помощь, а ей. Так мы и поднимаемся на третий этаж: они идет неуверенно, а я ее придерживаю за талию. Девушка останавливается перед дверью, неловко достает из кармана ключ и пытается попасть в замочную скважину. Минуты через две мне это надоедает, я аккуратно отодвигаю ее, беру ключ и открываю дверь, пропуская девушку внутрь.
— Я сейчас, я бегом, — говорит она, но вместо “бегом” долго копошится с ботинками и курткой.
Под конец я даже улыбаюсь, потому что не могу отделаться от мысли, что такая девушка встречается мне впервые. Более того, я уверен в этом. Она такая непринужденная и настоящая, без тени стеснения и налета наигранности, что я даже удивляюсь. Четко знаю, что люди разные: циничные, злые, самовлюбленные, неискренние, и вот такого светлого человека найти сложно.
Наконец, она скрывается в одной из комнат, а я прислоняюсь к стене в прихожей и жду. Минуту, две, три…
На пятой я снимаю ботинки и аккуратно прохожу внутрь квартиры. Захожу в ту же комнату, в которой скрылась моя предполагаемая спасительница и наблюдаю удивительную картину — спящую на кровати девушку, свернувшуюся калачиком с телефоном в руке.
Глава 3
Женя
Просыпаюсь с тяжелой головой и болью во всем теле. Первое, что приходит в голову — меня оглушили и похитили, видимо, связывали, потому что руки и ноги затекли. Я с трудом открываю глаза и с удивлением понимаю, что меня никто не похищал, я лежу на боку в своей квартире на огромной двуспальной кровати. Напротив все те же фотообои, а на столе стоит недопитая бутылка мартини.
Обвожу взглядом комнату и с радостью осознаю, что я в ней одна. Прислушиваюсь к гробовой тишине в квартире и с удовольствием отмечаю, что и здесь все хорошо. С огромным трудом, но я вспоминаю, что вчера произошло: измена Димки, мой одинокий новый год, мартини и незнакомец.
Я резко сажусь на кровати и сразу же понимаю, что сделала огромную ошибку: в висках давит, голова готова расколоться на две части, а поясница тут же простреливает, вынуждая свалиться на бок. Придя в себя, делаю медленную попытку подняться и таки сажусь на мягкой постели, спускаю ноги на пол, чтобы пойти и проверить, закрыла ли я вчера входную дверь, когда слышу щелчок ручки.
— Доброе утро, — на пороге стоит вчерашний незнакомец, одетый в новый халат, который я собиралась подарить мужу на Новый год.
От удивления я раскрываю рот и пару минут тупо пялюсь на мужчину с влажными волосами. Вот почему я ничего не слышала. Он был в душе. Я хлопаю ресницами и пытаюсь понять, что происходит и в какой из моментов предложение вызвать скорую переросло в “оставайтесь у меня переночевать”.
— Вы ничего не помните, да? — спрашивает у меня мужчина, вызывая приступ смеха.
Наверное, я выгляжу полной идиоткой: скорченная пополам, смеющаяся и не в состоянии успокоиться, но его вопрос на фоне того, что он вообще ничего не помнит кажется мне таким смешным.
— Простите, я, наверное, не до конца отошла от алкоголя, — растерянно говорю я, а сама отмечаю, что во рту у меня сухо и мерзко. Хочется воды и кофе.