Евсей молча поднялся на ноги и обвел взглядом свое малолюдье:
– Ну что, братцы? Сглазили нас. – Бойцы, не сговариваясь, встали в хоровод. – Как есть сглазили. Так что пока ту ведьму с кошкой ее не порешим, не будет нам покоя. Кто со мной?
– Да чего там, все пойдем, – почесал бороду Юрок.
– Батя, – внезапно открыл глаза малец. Удивительно синие, как небо за лимонным Колпаком, они смотрели отчаянно ясно. – Кончи меня, Батя. Край мне.
– Да ты чего, братка? – Евсей потрепал вихрастую голову. – Вскорости Степан подоспеет, свезет тебя к доктору. Залатают, не мандражируй. Ты, главное, дождись его, ладно? Мы дальше пойдем, так что надежа только на тебя, Станислав Гаврилович. – Евсей вынул из планшета блокнот и чиркнул карандашом пару строк. Дернул лист, свернул трубочкой, крепко-накрепко стянул ниткой, завязал узлов. – Вот, передашь Степану. Он разберется. Сделаешь?
– Да, – выдохнул Стас.
– Не подведи, – Евсей погрозил пальцем. Потом покопался в кармане кителя и выудил две белые капсулы. – Под язык положи. Хорошая штука, не раз выручала. Перевяжи бойца, Петр, – приказал Евсей. – Давай, давай, делай. Рану обработай. Юрок, воды ему принеси. Остальным – собираться. Лишнего не брать. – Евсей прищурился на багровую полоску зари между Колпаком и горизонтом и громко, чтобы все слышали, добавил: – Мы ненадолго.
Пока бойцы устраивали Стаса и спешно рассовывали скарб по станковым рюкзакам, Евсей присел на облучок и достал карту. Он зачеркивал на ней слово «Хороброво», пока не сломался грифель.
8
Копыто
Покрышку нашел Егор, метрах в двухстах ниже по течению, на мелководье.
– А говорил, не развяжется. – Егор кивнул на болтающуюся в быстрой воде веревку. На нее налипла тина, и веревка казалась повредившейся в уме змеей, которой вздумалось прокусить резиновый круг.
– Глаза разуй, видишь, срезали ее! – закипел Гаврила.
Евсей устало опустился на сухую корягу, закурил:
– Ну что, Гринь?
Григорий уже взобрался вверх по песчаному обрыву и что-то разглядывал в траве.
– Ботинки армейские, сорок третьего размера, килограмм шестьдесят, от силы семьдесят. Поели на бережку, потом сюда выбрались. И двинули в третий круг. Верхом.
– Как верхом? – встрепенулся Евсей. В четыре шага взлетел на кручу и склонился рядом с Григорием над здоровой проплешиной в ковыле.
На земле виднелся четкий отпечаток копыта. Широкий чуть овальный след больше всего походил на лошадиный, если бы не раздваивался у самого носка.
– Что за хрень, – Григорий досадливо крякнул.
– Это ты мне скажи! Ты же у нас лесничий, – эхом отозвался Евсей.
– Егерь, – угрюмо поправил Григорий. – Видишь, – ткнул он в землю, – у лошади один палец, а тут вроде два, но как бы срослись через подкладку, и копыто, получается, не до конца расщеплено, – задумался он и вдруг выдал: – Как у лося.
Евсей чуть не поперхнулся дымом:
– Лось? Здесь? Да еще под седлом?
– Я сказал – как у лося! – не выдержал Григорий. – Ляд его знает, что тут за пять лет с сохатыми случилось, под Колпаком! Здесь же ни лошадей, ни коров нет давно! Странная животина, и скорость сразу набрала – будь здоров, – кивнул он на примятую траву.
– А ну глянь-ка, Григорий Евсеевич, – позвал Егор.
Под ощипанным ракитовым кустом лежали подсохшие уже лепехи.
– Нет, не лось, – уверенно сказал Григорий.
– Точно, следопыт? – почесал ухо Петр.
– Да что я, лосиного дерьма не видел? Ты вообще чего лезешь, а? Я ж тебя не учу запалы делать!
– Ладно, братцы, не гоношитесь! – расцепил их Евсей. – Заняться нечем – наберите лучше воды. Я в третьем круге даже из колодца пить побрезгую.
Братцы обменялись взглядами и, сквозь зубы матерясь, повернулись к реке.
– Ты чего вспыхнул? – ухватил Григория за рукав Евсей. – Это ведь на нас уже третий круг давить начал, тебе ли не знать?
– Да не лось это! – по инерции отмахнулся егерь.
– Да хрен с ним, с лосем, – не отпустил Евсей. – У нас и так дело табак, а тут вы еще раздухарились. Поножовщины мне не хватало в отряде. Держи себя в руках, Гриня!
– Да понял я, понял. – Григорий высвободился из сжимающей клешни. – Нервничаю я. Братцы-то не знают, что в третьем с людями делается. А я как вспомню…
– Держи себя в руках, – как заклинание повторил Евсей. – Накати соточку и успокойся. Ездока мы этого нагоним. Глубоко не уйдет. Ему теперь привалы нужны, два рта лишних поить-кормить. Дальше лесополоса будет. А по ней щебенка. Нагоним быстро.