– Астина, если ты хочешь завтра расплатиться еще хотя бы с одним кредитором, тебе нужно вспомнить о профессии, которую ты выбрала. Иначе мне придется взять другую девушку. Дай мне руку.
Незабудку отчетливо всхлипнула, но протянула руку по-прежнему не глядя. Инквизитор несильно сжал ее запястье и направил руку на то место, которого так упорно избегала взглядом девушка. Она вздрогнула, попыталась убрать руку, но шейд не позволил.
– Чего захотел кредитор?
– Целовать меня, – прошептала девушка. – Он хотел целовать меня… там.
– Тебе понравилось? Ты можешь рассказывать, продолжая мыть меня. Давай же, Астина, я жду.
И она подчинилась. Заставила себя посмотреть на мужской орган, судорожно вздохнула и принялась бережно намыливать.
– Говори.
– Сначала мне было очень стыдно, – начала Незабудка. – Я закрыла глаза, чтобы не видеть того, где лежит кредитор. А потом, когда он… поцеловал, попросила остановиться. Но господин велел лежать смирно и не мешать ему. Это было… странно. Я чувствовала себя течной сукой, которую вылизывает кобель. А потом… потом мне стало приятно.
– Ты стонала, Астина?
– Д-да, – запнувшись, призналась девушка. – И даже вскрикнула один раз, когда стало совсем хорошо. Потом господин довел сам себя до наслаждения и излился мне на грудь. После этого написал расписку об уплате долга.
– Ты ждешь, что он снова сделает с тобой это, Астина?
– Я была бы не против такого клиента. – Она подняла взгляд на шейда. Тот смотрел сверху вниз на девушку острым, даже хищным взглядом. Незабудка гулко сглотнула: – Я его помыла, Дан.
– Я вижу, – усмехнулся инквизитор. – Ты уже ублажала мужчину ртом?
– Нет, никогда, – мотнула она головой и хотела отстраниться, но на затылок опустилась ладонь шейда. – Вы хотите…
– Хочу, – кивнул он и сжал в кулак волосы Незабудки, вынуждая ее удерживать голову на уровне его паха. – Половину дела ты уже сделала, осталось довести его до конца. Тебе ведь рассказывали, как доставить удовольствие мужчине таким способом?
Вместо ответа Астина снова поглядела в лицо шейда, облизала пересохшие губы. Виллор приподнял брови, усмехнулся:
– Лакомство подано, прелестница, – и притянул голову девушки еще ближе.
Она отчаянно зажмурилась, судорожно вздохнула и решилась. Эйдан некоторое время наблюдал за неумелыми попытками доставить ему удовольствие, но вскоре откинул голову назад и закрыл глаза…
– Эйдан…
Инквизитор прерывисто вздохнул. Перед внутренним взором пронесся один из снов, которые так часто теперь терзали по ночам старшего инквизитора. В том сне Ливиана Ассель сидела на подоконнике и смотрела в окно на дождь, расчертивший темноту за стеклами. Опять пылал камин, и вдова в отсветах его пламени казалась особенно трогательной, беззащитной.
– Ливиа, – позвал шейд, и она повернула голову в его сторону. Улыбнулась и протянула руку.
– Иди ко мне, – позвала женщина…
В том сне они занимались любовью на подоконнике, и в глазах госпожи Ассель не было и намека на равнодушие. Они были затянуты поволокой желания, и имя инквизитора срывалось с влажных уст сладостным стоном…
– Вы излились, Дан. Вам понравилось? Я смогла доставить вам наслаждение?
Голос был так неуместен, так нелеп… Он не мог звучать в этом воспоминании, не мог нарушить гармонию мыслей и ощущений, царящую сейчас в душе Эйдана Виллора. Шейд с бешенством взглянул вниз на девушку, смотрящую на него с робкой улыбкой. Астина побледнела и отпрянула. Движение было столь резким, что она не удержалась и упала на пол. Прикрыла лицо тыльной стороной ладони и с испугом зажмурилась. Девушке стало по-настоящему страшно под тяжелым испепеляющим взглядом.
Виллор мотнул головой, отгоняя очередное наваждение.
– Всё хорошо, – сипло ответил он и откашлялся, но голос всё еще звучал сдавленно. – Можешь сказать матушке Розе, что ты хорошая ученица. А сейчас уйди.
– Но я еще не домыла вас…
– Уйди, – глухо повторил шейд. – Я домоюсь сам.
Незабудку спешно вскочила на ноги и юркнула за дверь ванной комнаты. Эйдан опустился обратно в остывающую воду и протяжно застонал.
– Да как же выкинуть тебя из головы? – с тоской вопросил он у далекой госпожи Ассель. Наконец с гневом ударил ладонью по бортику ванной и рявкнул: – К бесам! – Затем схватил кусок мыла, с остервенением намылился заново, словно надеялся, что это поможет смыть горьковато-терпкий осадок после недавнего витка своего наваждения, подарившего физическую разрядку благодаря стараниям начинающей шлюхи.
Когда он вышел из ванной комнаты в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, Незабудка ждала своего клиента за уже накрытым столом. Грязной одежды в комнате не было, зато на краю стола, на серебряном подносе лежал счет от матушки Розы. Деньги, оружие и перстень остались на том же месте, куда Виллор положил их. Впрочем, на страже был невидимый Горт. Даже если кому-нибудь и взбрело бы в голову обокрасть старшего инквизитора, верный зверь не позволил бы этого сделать. Но в «Приюте» не желали позорить свое заведение воровством.