— Нет, — выговорила она наконец и упала без чувств.
В глазах и в носу щипало. Вероникасела и обнаружила, что полулежит наВокруг собралась небольшая толпа. Какой-тодовласый усач похлопывал ее по запястью,с ним стояла полная женщина. Обнаружив,их подопечная очнулась, женщина убрала флакон нюхательных солей от ее носа.
— Мой муж, — с трудом произнесла Вероника.
Женщина участливо кивнула.
— Я прочла телеграмму. Надеюсь, вы не возражаете.
«Умер? Не может быть! Ведь нам столького еще нужно сделать, столько пережить ичувствовать. И потом, мы же собиралисьти второго ребенка...»
— Пейте. Это настойка опия. Она поможет вам заснуть, — сказал усач не терпящим возражения тоном, протягивая Веронике стакан с молочного цвета жидкостью. И прибавил, уже мягче: — Я доктор. А это моя жена, миссис Келли.
В глазах миссис Келли блестели слезы.
— Бедное дитя! — сказала она — милочка. Отдохните. Я посижу тут, пока вы не
Скорее от шока, чем по какой-то другойчине, Вероника проглотила питье, бессильно откинулась на подушку и закрыла глаза.
Проснулась она глубокой ночью. Мистер и миссис Келли ушли. Вероника с трудом села, спустила ноги с кровати. Нащупав тапки, сунула в них и встала.
Комната поплыла перед глазами — пришлось ухватиться за столбик кровати. Вероника набросила пеньюар и тихо скользнула к двери.
Какой-то голос нашептывал ей открыть дверь. нахмурилась: бродить по коридорам гос ночи в одном халатике не слишком разум Однако голос не унимался, и прежде чем успела осознать, что делает, она толк и побежала по пустым коридорам. Ка с ней рядом шагает кто-то невидимый, ше подсказывая, куда идти.
Через какое-то время Вероника обнаружила, что, сама того не заметив, поднялась на четвертый этаж. По спине пробежал холодок. Поежившись, она двинулась назад, к лестнице, и вдруг заметила блеснувшую в конце коридора дверь. Больше всего Веронике хотелось повернуться и бежать, однако ноги уже несли ее туда. Наконец она очутилась перед странной дверью. с другой стороны, кто-то был. Кто-то или что-то. И опять ее рука сама потянулась к ручке. Вероника попыталась ее остановить, но та не слушалась. Душной волной накатил ужас. Под ложечкой засосало, мелко задрожали коленки.
«Прикоснись к двери», — повелительно произнес в голове какой-то голос.
— Нет, — прошептала Вероника.
Однако выбора ей не оставили. Стоило ее пальцам коснуться двери, как по руке побежал ток. Вероника прижала ладонь к дереву и на секунду почувствовала нечто, притаившееся внутри. Ощутила его ярость, его ненависть и... любопытство.
Внезапно она снова обрела контроль над своим телом. Вскрикнув, Вероника отдернула руку, развернулась и, подобрав юбки, припустила по коридору. На лестнице она услышала скрип открываемой двери и побежала с удвоенной прытью.
Охваченная слепым ужасом, Вероника спустилась на первый этаж, посмотрела на входную дверь и сказала себе: «Нет, ни за что». Выходить среди ночи на улицу слишком опасно.
Нужно где-то спрятаться. Она напугана и едва соображает, что делает. Вероника на мгновение задумалась, уж не в опии ли дело, но тут же отмела эту мысль. Проснувшаяся в ней интуиция Катерсов подсказывала, что опасность вполне реальна.
Тут ее взгляд упал на какую-то дверь, ика метнулась к ней. Распахнула — еще лестница. Подтянув юбки повыше, Вероника с бьющимся сердцем сбежала по ступенькам и влетела в какое-то подвальное Единственный горевший здесь светильник пытался разогнать ткпноту — упорно, но безуспешно. Вероника остановилась, перевела дух и огляделась.
Тихий неотвязный голос, преследовавший ее в коридорах гостиницы, теперь звучал так гром она расслышала наконец тембр. Голос принадлежал женщине.
— Кто вы? — испуганно прошептала Вероника — Ангел или демон?
«Я Изабо».
— Изабо? — повторила пробуя имя на В нем было нечтомое, хотя она готова была никогда его прежде не — А... вы кто?
Ответить загадочная Изабо не успела: наверху дверь. Послышались шаги — разноси звук их был подобен грому.
валялась груда тряпья. Спрятаться в не успела сделать и шагу.
— Стой! — прогремел голос, от которого у Вероники зашевелились волосы. Она обернулась. Пронзительный, горящий взгляд пригвоздил ее к месту. Пламя светильника отражалось от темных волос незнакомца, бросая на его черты зловещие тени. И в то жев этом волевом, мрачном лице было нечтоно притягательное...
— Подумать только, — сказал он. — Похоже, я случайно набрел на ведьму из рода Каор. Коих, если не ошибаюсь, осталось всего две. Не считая их папаши, конечно.
— Сэр... Вы... вы ошибаетесь, — пробормотана она, — Моя фамилия — Катерс, Вероника Катерс. И никакая я не ведьма. Как и мой... как и все, кого я знаю.
По лицу незнакомца пробежала тень сомнения, однако, поразмыслив, он покачал головой и сказал:
— Чепуха. Как тебя ни назови, сущности твоей это не меняет. Вы, моя дорогая мисс, — ведьма, и никто иная.
— Да нет же! — вскричала Вероника, попятившись.
«Всего лишь вдова, — прорыдал внутренний голос, — Вдова... О боже, мой любимый мертв! Моя единственная любовь... Мой суженый... Жан...»
Импозантный незнакомец улыбнулся и вскинул правую руку. В ладони блеснул огненный шар. Странный господин тряхнул ладонью, и шар медленно полетел Веронику. Она открыла рот, готовясь завизжать, но вместо крика с ее губ слетели непонятные слова. Шар зашипел и растаял.
От изумления у не подогнулись ноги. Хватая ртом воздух, она ухватилась за стул. На лбу выступил холодный пол, и ей стало нестерпимо жарко, хотя на ней была лишь ночная рубашка и пеньюар.
Незнакомец злорадно расхохотался.
— Ну вот, видишь? Ты ведьма.
В голове все смешалось. Вероника попятилась еще дальше.
— Уходите. Пожалуйста, — взмолилась она.
Незнакомец усмехнулся.
— Ну нет, дорогуша. Ни за что! Разрешите представиться: Марк Деверо, из Деверо. Колдун. А также твой кровный враг.
— Мой... враг? — медленно повторила она.
«А вдруг он как-то связан с тем, что случилось с Чарльзом? Вдруг это он убил... утопил...»
«Non[6]. Это Жан. Возлюбленный мой, враг мой, мой муж, — прошептал голос. — Жан вернулся ко мне в облике этого человека. Ты останешься. Позволишь ему тебя ласкать, целовать, любитьА потом... ты убьешь его. Ради меня».
Марк Деверо склонил голову к плечу, и в его глазах появилось странное выражение, словно он тоже слышал; некий голос.
— Изабо... — прошептал он.
— Жан, — отозвалась Вероника.