— Но я еще думаю, что она могла бы более разумно принимать жизненно важные решения, — донесся до нее из динамика голос звонившей женщины.
Никем не замеченная, Силия стояла в дверях.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила ведущая.
— Ну, например, я прочла в сегодняшней «Сан», что от родного отца девочки нет никаких известий потому, что она даже не знает его фамилии.
— Да, я об этом тоже читала.
— Такие, значит, дела, — печально произнесла Маленькая Линн.
— Вот видите, — сказала звонившая женщина. — То есть я хочу сказать, что перед тем как вступать в интимные отношения с незнакомыми людьми — я совершенно это не одобряю, но так иногда случается…
— Лучше бы ей заткнуться! — сказала Лора, хлопнув рукой по столу.
— Я не могу это слушать, — бросил Мика.
Маленькая Линн протянула руку, чтобы выключить приемник.
— Нет, — сказала Силия, — оставьте его включенным.
Все как по команде обернулись.
— Силия… — начал было Мика.
Она подняла руку, призывая всех замолчать.
Женщина продолжала говорить:
— Но прежде всего я хотела бы подчеркнуть, что есть и другая сторона семьи, которую обычно представляет отец, — так вот, Рэчел была лишена этого всю свою жизнь.
— Вы правы, боюсь, это именно такой случай. Однако мы можем только гадать о том, что бы случилось, если бы члены семьи были или, наоборот, отсутствовали в доме во время отключения электричества. Спасибо, Мария, за ваш звонок.
— Ни один ребенок не должен рождаться случайно.
Маленькая Линн выключила радиоприемник.
— Простите, Силия. Всегда найдется какой-нибудь лицемер, который возьмется тебя учить.
Силия подошла к столу и села. Обиженной она себя не чувствовала.
— Меня от таких сентенций с души воротит, — сказала Лора. — Сделаешь аборт — тебя считают чудовищем, независимо от того, что ты еще совсем маленькая и совершенно одинока. Но если решишься, несмотря ни на что, оставить ребенка, значит, ты плохая мать, потому что есть и другая часть семьи, которая в жизни этого ребенка не присутствует. На всех не угодишь!
— Но, тем не менее, это справедливо, — задумчиво произнесла Силия.
— Что справедливо? — не понял Мика.
— То, что у нас нет нормальной семьи.
— Твоей вины в этом нет, — заметила Лора.
— Я имею в виду мою семью. Моего отца. Дедушку Рэчел. На прошлое Рождество ей хотелось, чтобы мы поехали его навестить во Флориду, а я сказала ей, что он умер. Можете себе представить?
Мика пожал плечами:
— Может быть, он и умер…
Силия бросила на него пристальный взгляд:
— А хотите, я вам еще кое-что скажу? Когда умерла мама, я почувствовала какое-то странное облегчение от того, что Рэчел будет принадлежать только мне.
— Облегчения ты не почувствовала, — спокойно сказала Лора.
— Все-таки иногда я тебе завидую, — сказала Силия, по-прежнему обращаясь к Мике.
— Это вполне естественно.
Она покачала головой. Лишь ей было известно, с какой силой бушевала в ней любовь к дочери. Глядя, как Рэчел играет в комнате или на детской площадке в школьном дворе, первым и самым главным ее чувством было: моя, она моя. В этом чувстве удивление не являлось главным — ее переполняло чувство собственницы, неутолимой страсти, глодавшей ее изнутри. Может быть, это чувство было самым худшим ее качеством, доставшимся в наследство от матери на генетическом уровне. Но служить извинением это никак не могло.
Глава двадцать восьмая
— Аминь, — сказал Рон в ответ на заявление звонившей женщины о том, что ни один ребенок не должен рождаться случайно.
Он остановил машину перед мастерской, но радио выключать не стал — хотел послушать новости. Основной из них была информация о забастовке сталеваров. За ней следовало сообщение о Рэчел — говорили то же самое, что и час назад: еще раз было проведено всенощное бдение при свечах; у сотрудников и завсегдатаев мотеля «Каса Эрнандес» взяли на анализ образцы ДНК…
Рон выключил двигатель. Во всей этой истории его больше всего удивляло то, что у этой матери не было десятка незаконных детей. Хотя он отнюдь не исключал, что она раскидала их по детским домам. А может быть, Рэчел единственная не стала жертвой всех ее абортов.
Он взял ящик с инструментом и вышел из машины. На другой стороне улицы из грузовика вылезал Винс.
— Привет! Как дела? — крикнул он.
— Все путем, — ответил Рон.
— У тебя почти всю неделю мастерская закрыта.