— Разумею! — крикнул Паша и выстрелил в белое лицо командира.
И сразу же вслед за его выстрелом прозвучал другой — намного тише, сухой, короткий хлопок…
Невидимая рука толкнула его в грудь, он не удержался на ногах, упал на спину. Рухнувшая на него чернота просветлела, засинела, ярко заалели в ней сочные красные гроздья. Не сразу даже сообразил, что это свисающие над ним яблоки в безоблачном небе — совсем близко, только руку протянуть. Лунно выплывший из ветвей матовый овал преобразился в чистое Светино лицо. Склонилась над ним, тонкие брови обеспокоенно сдвинулись:
— Ты не ушибся, Пашенька?
— Нет, все хорошо, — улыбнулся он.
— Да, Пашенька, все хорошо. Пойдем, — протянула она, как тогда, белую руку.
А он снова, как тогда, спросил ее:
— Куда?
— Со мной. — И тот же, хорошо знакомый ему колокольчиковый смех серебристыми брызгами разлетелся над зеленой цветочной поляной…