Выбрать главу

– Вашу землю? Она станет его землей, как только вы подпишете брачный контракт. Разве вы до сих пор не поняли, что по законам Луизианы вся ваша собственность тотчас же отойдет Ладурам? Или вы так околдованы им, что вас это не волнует? – Его рука по-прежнему лежала на ее стремени, не отпуская, и также ей было невозможно оторваться от этого окаменевшего лица и холодных глаз.

– Вы чересчур скоры с выводами и не умеете себя вести, – выпалила она, тронув поводья так, что лошадь сделала шаг в сторону.

– Я вижу, вы не внемлете предупреждениям.

– Потому что вы болтаете несусветную чушь. О чем вам угодно предупреждать меня, мистер Уокер? Об Адриене?

– О последствиях этого брака. О самих Ладурах. Обо всех тех людях, которыми вы себя окружили.

– Не тратьте понапрасну дыхания. – Она необычно резко рванула поводья, и лошадь метнулась прочь.

Уже почти скрывшись из виду, Кэтрин услыхала, как Деклан кричит ей вослед:

– Спасибо за приглашение на бал! Я непременно приду!

Кэтрин захватила Ти-Жана и галопом понеслась домой, впервые в жизни испытывая такой гнев. Бросив поводья на руки остолбеневшему от удивления слуге, она помчалась на поиски Элизы, отдыхавшей в тенистом уголке сада.

– Зачем ты его пригласила?! – выпалила она, не обращая внимания на то, что ее жакет расстегнут, шляпа съехала на затылок, волосы растрепались, а глаза горят недобрым огнем.

Элиза расположилась на каменной скамейке с вышивкой и как раз распутывала упрямый узелок.

– Кого, дорогая? – непонимающе спросила она.

– Деклана Уокера, вот кого! – Кэтрин не сводила глаз с этих светлых локонов, до неприличия низко вырезанного лифа и полуприкрытых прозрачными кружевами плеч, которые можно было обнажить одним легким движением.

– Я подумала, что это нас развлечет. – Розовые губки Элизы сложились в сладкую улыбку.

– Ах, вот как? Ты развлекаешься, приглашая в мой дом человека, который меня оскорбил?! Большое тебе спасибо, Элиза!

– Он – один из твоих соседей, и я подумала, что это поможет вам. Ну, не дуйся. Я не хотела ничего дурного.

– Тебе вначале надо было спросить у меня, – отвечала Кэтрин, почувствовав, как она разгорячилась и какой потной и растрепанной кажется по сравнению с Элизой, идеально причесанной и свежей.

– Тогда тебе самой следовало заняться своими делами.

– Я не желаю, чтобы он сюда явился!

– Об этом я и говорю. Присядь же, моя сладкая. Я позвоню, чтобы нам принесли лимонаду. – Элиза подняла маленький колокольчик.

– Ты должна написать ему сама. Сказать, что случилась ошибка. – Кэтрин так и стояла перед ней, не желая успокаиваться.

Иголка Элизы зависла в воздухе.

– Это будет верхом невежливости и верным способом превратить его в твоего смертельного врага.

– Ну, теперь еще и ты завела разговор про врагов! Он тоже только и знает, что предостерегает меня неизвестно от кого. – Кэтрин отбросила в сторону свои шляпу и кнут и привалилась спиной к приятно холодившей ее каменной колонне.

– И кого же он имел в виду? – Голос Элизы звучал спокойно, и удивительно спокойным казалось ее лицо.

– О, он ни на кого конкретно не указывал, но он явно настроен против Ладуров.

– А он не говорил про Уоррена или про меня?

– Нет, я даже не думаю, что он с вами знаком.

– О, но он скоро познакомится, по крайней мере со мною, – облегченно расхохоталась Элиза. – Я ужасно хочу его увидеть. Неужели ты считаешь, что я зря его пригласила? Не будь такой жадиной, Кэти. У тебя есть поклонник, а у меня его нет.

– Я уверена, что при желании ты могла бы найти себе кого-нибудь получше, чем этот тип.

Из-за колонн показалась Иветта, в руках у нее был поднос с графином и бокалами, она поставила его на низкий столик возле скамьи. Элиза кивком отпустила ее, а потом отложила шитье, сама налила в бокалы лимонаду и подала его Кэтрин.

Кэтрин выпила его одним духом. Питье с немного резким привкусом слегка освежило ее. Элиза вернулась на скамью и приглашающе похлопала возле себя. Ее руки немедленно обвились вокруг талии Кэтрин, и она наградила хозяйку сестринским поцелуем:

– Так ты простила меня за то, что я пригласила злокозненного мистера Уокера? Ну же, не дуйся. Ты и так стала в последние дни ужасной злючкой. Ты соскучилась по Адриену? Но ведь осталась всего одна ночь, и он приедет сюда.

– Я так устала, – отвечала Кэтрин, прислонившись к ее плечу. – У меня постоянно голова раскалывается, и сплю я плохо.

– Обыкновенная предсвадебная лихорадка, усиленная жарой. Я знаю, что тебе станет легче, как только ты окажешься в объятиях Адриена.

– Ты и правда так считаешь? – Она схватилась за это обещание, как утопающий за соломинку. Мысль о том, что нынешнее состояние может продлиться до конца ее дней, была невыносима.

– Я точно это знаю! – Элиза посмотрела ей в глаза: черные провалы зрачков, окруженные фиалковой радужкой, загадочно пульсировали. – И перестань хныкать из-за мистера Уокера. Лорд Седрик мигом поставит его на место, посмей он только высунуть нос, и полковник, и мистер Пейр тоже. За тебя есть кому заступиться. Ведь есть еще и мой брат. Ему нравится воображать себя твоим сэром Галаадом.

– Правда? А я и не заметила. – Кэтрин насторожила нотка раздражения, проскользнувшая в голосе Элизы. Ей показалось или Элиза действительно злится на чересчур доброе отношение к ней Уоррена?

– Так ты простила меня за мистера Уокера? – вкрадчиво повторила Элиза, и Кэтрин подумала, что эта вспышка ревности ей лишь померещилась.

– Я, наверное, да, но давай не станем загадывать. Адриен будет в бешенстве. Если бы ты знала, как он ненавидит этого Уокера! Я бы не хотела, чтобы из-за него случились новые неприятности.

– Да, – раскрасневшись от радости, хихикнула Элиза, – и именно потому, что я знаю об этом, и я пригласила Уокера. Адриен, конечно, милый мальчик, и тебе стоит посмотреть, как его мамаша над ним трясется. Я боюсь, что он слишком избалован, Кэти, и ему неплохо было бы поучиться тому, что не всегда все происходит так, как он того желает. Для него это будет урок самообладания – ведь ему придется быть вежливым с мистером Уокером.

Не в силах отдохнуть или хотя бы успокоиться в обществе Элизы, все еще сердитая и обиженная, Кэтрин направилась к задней части дома, высматривая Анри. Он всегда умел ее утешить, у него это получалось естественно, словно у доброго дядюшки, чья непослушная племянница плачет над разбитой коленкой. С первого же взгляда он понял, что она расстроена, но не стал приставать с расспросами, ожидая, пока она заговорит сама.

Она уселась на скамейку, задумчиво упершись рукою в подбородок.

– Как много тебе известно о мистере Уокере, что живет у «Ручья Делано»?

– О мистере Уокере? Не так уж чтоб много, мамзель. Вам лучше спросить о нем у мистера Даггана. Он вроде бы уже имел с ним дела.

– Анри, я не верю, что здесь может случиться что-то неизвестное тебе. – Кэтрин нетерпеливо забарабанила пальцами по выскобленному белому столу. – Ты наверняка знаешь о том, что Уокер приходил в Бовуар-Хаус и что он встретил меня на болотах и настаивал на беседе. Разве Ти-Жан не рассказал тебе?

– Ну, может, он и обмолвился словечком. Да я пропустил все мимо ушей из-за суеты, мисс Кэтрин, – все как будто с ума посходили со всеми этими приготовлениями. – Анри юлил, и Кэтрин это понимала.

– Похоже, что все сговорились действовать тайком от меня, – пробурчала Кэтрин. – Уокер сказал, что он приглашен на бал. Я вернулась домой и потребовала объяснений у мисс Джордан – и она преспокойно заявила, что отправила ему приглашение. Меня это ошарашило.

– Ну, мамзель, ведь по всему выходит, что он ваш сосед, а это не дело – ссориться с соседями.

– Он негодяй, Анри. Я не желаю, чтобы он переступал порог моего дома.

– Понятное дело, мисси Кэтрин.

Кухня была жарко натоплена и полна запахами стряпни, и Кэтрин вспомнилось, как она сидела на кухне в доме у отца, наблюдая, как миссис Даулинг, закатав рукава выше полных локтей, готовила печенье, или фруктовый сок, или помешивала ложкой кипевший на плите джем. Маленькая сельская кухня, она находилась так далеко отсюда, что это с трудом можно было себе представить, – и все же она так была похожа на здешнюю! Словно здесь, среди висевших вдоль стен связок лука, копченых окороков и пучков травы, заключалось некое таинственное сердце дома.