– Я не единственная, кто считает этот кастовый принцип отжившим свое. Л познакомлю вас с Мартой Саустли. Она содержит школу, в которой учатся дети всех оттенков кожи, и всю свою жизнь посвятила делу просветительства. Может быть, вы станете ее помощницей, когда оправитесь.
– Я была бы рада, – кивнула Лестина. – И не забывайте, что Деклан Уокер тоже ваш друг. Обратитесь к нему, если дела с Адриеном пойдут плохо.
Кэтрин распрощалась и вернулась в карету. Она никого не желала видеть и даже постаралась не встречаться глазами с ожидавшей ее Филлис. «Я не выдержу и обязательно расплачусь, – думала она. – Почему это случилось именно со мной? Адриен и Лестина, бывшие любовниками целую вечность… он делил ложе со мною, а затем шел к ней. Она говорит, что отныне считает себя моей подругой, а ведь поначалу они наверняка потешались надо мною, лежа в объятиях друг друга. Предатель! Нет, это для него слишком громкий эпитет. Он просто обманщик! Принц воров и мошенников, вот он кто такой!»
Снова полил дождь, потоки воды обрушивались на крыши и стекали на мостовые. Кэтрин приказала Ти-Жану остановиться возле кафе, и пока он держал раскрытым огромный зонт, они с Филлис соскочили на тротуар и шмыгнули в дверь.
Служанка была крайне встревожена. Кэтрин выглядела так странно, с посеревшим лицом и диким взором, словно потеряла рассудок. «Ох, не нравится мне это место, – в очередной раз решила про себя Филлис. – Хотела бы я сейчас оказаться в Лондоне или хотя бы в Бристоле, чем торчать в этой преисподней. Да где угодно было бы лучше, чем здесь! Все эти иностранцы!.. Еда, от которой постоянно расстраивается желудок, и клопы, готовые сожрать вас заживо! А чего стоят все эти дела с ихним Вуду! Все здесь не как у людей. Ну ничего, может быть, во время свадебного путешествия им удастся вернуться домой, если, конечно, согласятся ихняя милость». Ох, как ей не нравился Адриен!
Кэтрин молча сидела над своим кофе. Ее рука, поднимавшая чашку, дрожала.
– Да что с вами такое, мисс? – не выдержала наконец Филлис при виде такого отчаяния.
– Я не могу об этом говорить. По крайней мере, пока, – монотонным голосом отвечала Кэтрин. – Я просто хочу немного посидеть здесь.
Ее решение уже было принято, однако она все еще толком не представляла себе, как именно следует сообщить Адриену о том, что она желает разрушить их союз. Горячий сладкий кофе немного помог ей, и в голове у нее прояснилось. Остается лишь один способ. И она должна сделать все немедленно. Не тратить время на колебания и переживания, это лишь сыграет ему на руку. Она чувствовала себя совершенно нелепо, стараясь духовно вооружиться против его обаяния, – не вызывало сомнений, что он постарается пустить его в ход, только чтобы заставить Кэтрин передумать. Она зажмурилась, во всех подробностях впечатывая в свой мозг изуродованное лицо Лестины. В скором времени она и сама могла бы стать такой – как только окажется окована брачными цепями.
Она злилась сама на себя, чувствуя, как глубинный страх у нее в душе выбирается из-под контроля и растет. Взнуздав, как смогла, свои чувства, она приказала Ти-Жану везти ее на Рю Рояль.
Адриен расположился в гостиной: вольно раскинувшись на одном из многочисленных диванов, он положил ноги в ботинках на его спинку. При виде Кэтрин он мгновенно вскочил:
– Chérie! Как чудесно! Я не ждал тебя так рано. – И его глаза перебежали с Кэтрин на Филлис, державшую молчаливую стражу позади хозяйки. – Ты не хочешь присесть? Я позову maman.
– Я не собираюсь оставаться. – Кэтрин бросало то в жар, то в холод, она изо всех сил старалась не поддаться тому физическому обаянию, которое исходило от этого красавца и которое все еще имело над нею власть. – Наша помолвка должна быть расторгнута.
– Что за чушь? – Он насторожился, его игривость испарилась в мгновение ока.
– Я не собираюсь выходить за тебя.
– Почему?
– Я не желаю этого обсуждать. Просто я так решила и ни за что не передумаю.
– Кэтрин, дорогая, ты просто пошутила, не так ли? Расторгнуть помолвку? Ты не можешь хотеть этого всерьез. – Он попытался обнять ее, но она отшатнулась.
– Я хочу этого! Поверь мне, Адриен, я никогда еще не была столь серьезна!
– И ты не желаешь даже сказать почему? – Видно было, что он начинает терять терпение.
– Ты уже связан с Лестиной Кларемон. Она – твоя жена.
– Да нет же! Ты не понимаешь. Она – ничто. Никто. А кто сказал тебе об этом? Если только она, я… – И жестокая ярость, вспыхнувшая в его взоре, уничтожила последние сомнения в том, что Лестина сказала правду.
– Это была не она, – торопливо солгала Кэтрин, устрашившись одной мысли о том, что он способен сделать своей бывшей любовнице.
– Так кто же? Я убью его!
– Не имеет значения. Я уверена, что о вашей связи прекрасно знали все в городе, кроме меня. Возможно, они просто считали это неважным – подумаешь, молодой человек содержит цветную девицу, в некотором роде жену? Но я не смогу с этим смириться. Я не стану. Я никогда не выйду за тебя.
– Но ты уже не сможешь отказаться! Я тебе не позволю! – Он рванулся к ней, занеся руку, словно собираясь ударить, но перехватил взгляд Филлис и остановился. Вместо этого он помчался к двери, распахнул ее и во всю силу легких завопил: – Maman! Идите сюда, сейчас же!
Кэтрин проскочила мимо него и помчалась по коридору к передней. С нее вполне было достаточно того, что ей пришлось выдержать бой с Адриеном: противостоять мамаше у Кэтрин не хватило бы духа.
– Я пришлю к тебе своего адвоката! – крикнула она.
Из противоположной двери в гостиную ворвалась Мадлен Ладур, удивление на ее лице уступило место гневу, однако Кэтрин не стала дожидаться, пока разразится гроза, и выскочила в дверь, сопровождаемая верной Филлис. Бегом добравшись до коляски, она вскочила в нее и рухнула на сиденье. Филлис была тут как тут: высунувшись из окна экипажа так, что едва не свалилась на мостовую, она закричала:
– Едем отсюда, Ти-Жан. Скорее! Слышишь?!
Кэтрин поспешила укрыться в Бовуар-Хаусе, отчаянно сожалея, что он не окружен рвом с подъемными мостами, которые остановили бы погоню. «И лучники, – думала она, совершенно утратив здравый смысл. – Лучники на каждом выступе стены. Вот что мне нужно». Только ведь это не укрепленный замок, а особняк в Садовом Районе, и построен он из соображений респектабельности.
Элиза вскоре забарабанила в двери ее комнаты.
– Ты в порядке, моя сладкая? – нежно осведомилась она, стоя в изголовье кровати, где лежала Кэтрин. – Я слышала, что ты приехала в самом ужасном виде. Селесте показалось, что ты на грани истерики.
Кэтрин уселась, обхватила голову руками и принялась раскачиваться, как от боли:
– Я только что сказала Адриену, что не выйду за него замуж, – сказала она.
Элиза побледнела, но быстро оправилась:
– Милочка, да с чего бы это?
– Просто не хочу, и все. Пожалуйста, не приставай ко мне, Элиза.
– Но это же смешно, – холодно отчеканила та. – Ты заварила кашу со всеми приготовлениями, а теперь пойдешь на попятный! Я сто раз тебе говорила, что ты сможешь успокоиться, но только после свадьбы.
– До меня дошли факты, которые делают ее невозможной, – подняла Кэтрин смятенный взор. – Во-первых, мадам Ладур была любовницей мистера Керригана, во-вторых, Лестина Кларемон – любовницей Адриена. И я не желаю иметь ничего общего с такой семейкой.
– И это все? – расхохоталась Элиза. – Да разве ты до сих пор не поняла, что мы здесь живем по своим правилам? Керриган давно мертв, а Адриен делает лишь то, что принято у всех здешних высокородных недорослей. Лестина для него ничего не значит. Она его содержанка, и ничего более.
– Ничего? И такую низость нравов ты зовешь ничем? Она же любила его, а он обошелся с нею так жестоко. – И Кэтрин уставилась на подругу так, словно увидала ее впервые в жизни. – Как же ты плохо знаешь меня, Элиза. Может быть, я смогла бы посмотреть сквозь пальцы на связь Мадлен Ладур с Керриганом. Может быть, мне удалось бы убедить себя, что ко мне это не имеет никакого отношения. Но Адриен ни словом не обмолвился мне про Лестину и даже был намерен видеться с нею после того, как станет моим мужем… это простить невозможно.