Хотя здесь он бесстыдно сам себе врет, выдает желаемое за действительное: она похожа на кого угодно, только не на обыкновенную девчонку! Вон даже ходит, смотрит или говорит по-другому, не так, как все остальные. С "инопланетянкой", конечно, — это полное гониво, работа на публику. Если уж привлекать научную фантастику с фэнтэзи, то она скорее эльф из ближайшего параллельного мира, переодевшийся для маскировки в джинсовую юбку и модные босоножки с ремешками. Потому и габаритов небольших, кстати. Сидит рядом с ним на краешке ступеньки, будто еще не уверена: останется здесь или вспорхнет стрекозой, улетит по своим делам…
В этом месте Сергея повело уже всерьез, воображение разыгралось не на шутку: вот она прилетает домой и вокруг шумной крылатой стаей собираются сородичи, теребят со всех сторон и расспрашивают, как прошла вылазка "в люди". И Янка заводит мягким таинственным голосом, каким обычно рассказывает про свои ауры, тренинги и гипотезы: "А где я сегодня была!.." Миниатюрные эльфята в ответ оттопыривают остренькие уши и подрагивают от нетерпения прозрачными радужными крылышками за спиной… Пугливый маленький эльф; наверно, для нее это было большим приключением. Разумеется, строгие родители вряд ли отпустят ее во второй раз…
Он встряхнул головой, отгоняя эти полусумасшедшие мысли — а то так и крышей недолго тронуться! Вслух по инерции вырвалось:
— Эльфийская принцесса… — она почти незаметно в сумерках улыбнулась — оценила полет фантазии, значит! На том бы и следовало доблестно закруглиться, но он для чего-то добавил: — Глаза у тебя действительно нездешние.
И промахнулся, не успел толком понять, в чем дело: Янка раздосадовано от него отмахнулась и передернула голым плечом, как будто бы от холода:
— Знаешь, сколько раз я это слышала? "Не от мира сего, витает в облаках"!..
— Ну, что есть, то есть, — подколол Сергей, уже полностью придя в себя. И окунулся с головой в реальность города за спиной: приглушенный визг тормозов, дальний грохот троллейбусов, надсадные трели клаксонов… Стало нестерпимо стыдно за это свое лирическое отступление — романтик, ё-маё! Хорошо, хоть вслух не брякнул, хватило ума. Янка, по всей видимости, опять собиралась на что-то обидеться, отвернулась, демонстрируя роскошную львиную гриву, струящуюся по спине. Но он не дал ей опомниться: без слов протянул обе руки и поднял со ступенек.
"Непонятно, почему это я его слушаюсь?! — возмутился кто-то строптивый у нее в голове. — Да кто он такой?.." Яна по привычке попыталась привести себя в боевое настроение, как боксер перед поединком, но колючки упорно не выпускались. Точно им было лень и вообще недосуг…
— Не читай на ночь так много фантастики! — негромко сообщил в самое ухо Сергей — вроде бы и насмешливо, но совершенно не обидно. И привлек ее к себе.
Руки у Янки были до странного хрупкие на ощупь и окоченевшие, почти ледяные — не руки, а зябкие лягушачьи лапки. Он обнял ее за плечи, такие же в темноте тоненькие до бесплотности, и неловко полу-боком прижал к себе: пускай погреется. Даже и говорить ничего не надо, чтоб не спугнуть: вон как притихла, как будто бы и не дышит, затаилась. И недавняя задиристость куда-то испарилась без следа, так отчаянно и смешно от него защищалась!..
Они молчали до самого Янкиного дома, боясь нарушить что-то невидимое и хрупкое, повисшее между ними. Неслышный звон стеклянных колокольчиков, ни с чем другим и не сравнишь… Казалось, одно неосторожное слово — и они сорвутся, разлетятся по асфальту тысячей крохотных осколков, а там захрустят под подошвами стеклянной трухой. Только у самого подъезда Янка объявила (и как всегда, с бухты-барахты):
— У меня, кстати, тоже синий! Синий с золотым.
— Какой синий? Где синий? — не понял он.
— Цвет ауры. Я часто вижу перед глазами как будто бы вспышки… такого красивого сине-голубого цвета, похожего на сварку. У тебя никогда не бывает?
Сережа отрицательно покачал головой, не вдумываясь в смысл слов — скорее слушал ее голос, как музыкальное сопровождение. Негромкое полудетское сопрано: тонко, но в допустимых пределах, не до писклявости. И манера выговаривать слова непривычная, деликатно-вежливая, что ли… Одним словом, недурственно.
— Хотя папа говорит, это нормально, в "Агни-йоге" что-то такое описывается… Кажется, "огни духа", так называется.
"А вот это я зря, рано сейчас про "Агни-йогу"! — попрекнула себя Яна. — Всему свое время."
Подчиняясь внезапному импульсу изнутри, Володя подошел к окну и наугад отдернул штору. Так и есть, в свете тусклого желтого фонаря у подъезда стояла Янка. (Ее присутствие он ощущал едва не за километр, и это без всякого преувеличения, не раз проверял.) Володя не сразу разглядел рядом с дочерью кого-то чужого и высокого, кричаще постороннего — весь в черном, как шпион иностранных спецслужб, сливается ненавязчиво с темнотой. Зато Янкину светлую голову издалека видать… Подожди, а что это она там делает?!..