Блондинка лишь молча кивнула и зрительно начала искать для себя место, которое бы идеально подошло для наблюдений. Наконец-то облюбовав для себя один тихий уголок, она уселась за стол.
Празднование фестиваля казалось уж подозрительно гладким. Небольшой оркестр играл заводные народные песни, под которые танцевали практически все без исключения — от мала до велика. В воздухе витал слабый, освежающий запах солода и корицы, туда-сюда по улице сновали обеспокоенные матери в поисках своих ребятишек, редко попадающиеся парочки и туристы. Надо отметить, что и мужчины также попадались на глаза, хоть их и было куда меньше, чем женщин и детей. Длинные столы, украшенные расшитыми скатертями, были сплошь и рядом заставлены всевозможными металлическими блюдами с фруктами, ароматным жарким и лёгкими закусками. Было здесь и вино в небольших деревянных кегах, довольно необычное и вкусное, как про себя отметила Хартфилия.
— Грей, будешь? — предложила ему выпить Люси, незаметно подкрадываясь сзади и присаживаясь рядом. Грей явно находился мыслями где-то далеко от этого места, так как голос напарницы заставил его неожиданно вздрогнуть.
— Нет, спасибо, — он выдавил из себя слабую вымученную улыбку и практически сразу вернулся к наблюдениям. — Кстати, ты не видела Нацу?
— Нацу… — Хартфилия нахмурилась и стала массировать виски, всё силясь вспомнить, где же она могла видеть Саламандра в последний раз. — Ах, точно, он…
— Эй, холодильник, давай смахнёмся! — неистово закричал парень, уже замахиваясь в прыжке.
— Господи, какой позор, — сразу же помрачнев, пробормотал Фуллбастер, но в последний момент успел блокировать удар друга.
— Ребята, может, вы не будете сейчас начинать разборки? — явно опасаясь и за собственную голову, неуверенно подала голос Люси, отходя немного в сторону — от греха подальше.
— Пожалуй, соглашусь с тобой. К тому же, этот идиот уже успел где-то хорошенько нажраться. Во всех смыслах, — получше приглядевшись к Нацу, девушка поняла, что имел в виду Грей: Саламандр был действительно пьян. Конечно, подобное зрелище было для них не в новость, но всё же они находились на задании…
— Так вот, значит, чем ты занимаешься вместо того, чтобы выполнять поручение Эрзы? Да она ведь тебя в порошок сот… — Люси поспешила сменить гнев на милость, так как Нацу, то ли от того, что переусердствовал с выпивкой, то ли из-за переизбытка чувств начал медленно и верно падать, да так, что приземлился лицом аккурат на грудь девушки. — Нацу, я убью тебя! — немного смущаясь, но всё же не сдерживая смех, продолжила заклинательница, обнимая парня. — Сейчас пойдём домой, хорошенько выспимся, а на утро будешь как огурчик.
— Может, тебе помочь? — неожиданно живо для себя подорвался с места Грей, но тут же сел обратно, будто опомнившись.
— Обойдусь своими силами, — ласково улыбаясь ледяному магу, ответила Люси и сцепила руки в замок для надёжности. — Тем более, кто-то ведь должен остаться на месте и проследить за всем. А я могу и вызвать кого-то из своих духов, чтобы доставить домой эту тушу, — она вновь не смогла сдержать смех. — Как только уложу его спать, сразу же вернусь к тебе. Постарайся не уснуть до этого времени.
— Удачи тебе, Люси! — шутливо отсалютировал Грей, провожая взглядом едва ковыляющую девушку, пытавшуюся одной рукой придержать Нацу, а другой достать из сумочки ключ одного из своих звёздных духов.
А ветер тем временем всё усиливался. Надвигалась буря…
========== Глава 3-4 ==========
Лишь после того, как изящный силуэт заклинательницы и висящего на ней драгонслеера полностью скрылись из виду, Грей смог облегчённо выдохнуть и обессилено рухнул на лавку. Очередное представление было окончено, и теперь не было абсолютно никакой нужды строить из себя того, кем он не являлся. Ледяной маг обвёл уставшим воспалённым взглядом окружавшую его обстановку; тот зацепился за бутыли с вином, но разум сразу же с отвращением отверг эту идею. «Для полного счастья не хватает только напиться в стельку, как Саламандр, а потом скатиться под стол. Вот только тебе на помощь никто не придёт». Одна мысль о подобном почему-то вызывала приступ неконтролируемой злости и… страха? Стиснув кулаки, настолько крепко, что захрустели костяшки пальцев, Фуллбастер предпринял попытку привести мысли в порядок. Здесь, где его никто не знает, он может позволить эту маленькую слабость и признаться самому себе в том, что изнутри его гложет животный, во многом неконтролируемый страх, который уходит корнями глубоко в детство. Попади он в какую-то передрягу, сделай очередную глупость — и никто не протянет ему руку помощи. Нет, дело совсем не в том, что у Грея не было друзей, даже наоборот, ему бы многие позавидовали, но всё же… Не было той самой нити единения, которая существует между кровными товарищами. Во время всеобщего веселья он как будто выпадал из реальности, пытался уйти в сторону, слиться с фоном — и одной его стороне это было безумно по душе. Со временем он настолько свыкся с тем фактом, что наедине с самим собой ему намного комфортнее, что перестал подпускать к себе кого-либо.
Но другой его стороне подобный расклад был отнюдь не по душе, и в подобные моменты в сердце вспыхивал яростный, всепоглощающий огонь зависти. И как назло в подобные моменты на глаза всегда попадался Нацу. Подсознательно Грей именно его обвинял во всех своих неудачах, искренне не понимал и завидовал тому, как тот легко находит общий язык с людьми и становится центром компании. Саламандра любили все без исключения, он буквально тонул в этой любви, хотя и не нуждался в ней абсолютно. А вот Фуллбастер доводил самого себя до исступления, в сотый раз копался в собственной голове и пытался разобраться: почему? Почему всё лучшее достаётся тем, кто не испытывает в этом не малейшей потребности? Грей ведь намного лучше этой тупой и упрямой головёшки! Но каждый раз, когда он попадал на место Нацу, получал тот самый шанс, о котором всегда мечтал, то уходил в сторону, уступая место истинному любимцу всех и вся. Просто каждый раз что-то ломалось внутри, все движения, мысли, поступки становились неестественными, до глупости смешными и лишними, ненужными, будто мусор. А всё лучшее тем временем так и продолжало доставаться Нацу, хотя он и не испытывал в этом потребности. Именно так ему досталась и Люси…
В который раз, провожая взглядом удаляющуюся парочку, маг льда осознавал одну простую истину. «Не важно, что сейчас завладело моим сознанием: зависть, злость или же страх. Важно лишь то, что никто, кроме меня, не виноват в случившемся».
***
Яростные порывы пробирающего до костей ветра усиливались по мере того, как Люси и Нацу приближались к черте города. Бледный мерцающий свет подбитых фонарей отражался на стенах домов зловещими глубокими тенями.
— Прости, Нацу, но я больше не могу тебя нести! — прокряхтела вымотавшаяся заклинательница, сбросила товарища на дряхлую лавочку, сиротливо подпирающую стену полуразрушенного дома, и начала искать в связке ключей необходимый. — Царя Зверей, откройтесь врата! Лев!
Уже спустя мгновение перед ней появился силуэт Локи, овеянный золотистой туманной дымкой. Лео выглядел как всегда просто безупречно, но всё равно зачем-то занимался стряхиванием невидимых пылинок со своего костюма.
— Ну здравствуй, Люси! Давненько ты меня не вызывала, опять бездельничаешь и сидишь дома? — держательница густо покраснела и, подойдя поближе к духу, прошипела ему на ухо:
— Что ты позоришь меня перед всем городом? Люди ведь надеются, что им на помощь пришли нормальные волшебники, а не Эрза в компании лентяйки, пьяницы с котом и извращенца!
— Признаться честно, ты просто вызвала меня не в самый подходящий момент, — оправдался Локи, с невозмутимым видом засовывая руки в карманы брюк и озорно поблёскивая глазами из-под очков. Одна довольно занимательная догадка молниеносно пронеслась в голове блондинки.
— Неужели свидание с Овном? — вместо ответа Локи неожиданно замялся, после чего на его щеках вспыхнул настолько яркий румянец, что всё стало и без слов понятно. — Ну так что же ты сразу не сказал! — всплеснув руками, радостно воскликнула Хартфилия, от души радуясь за своих «деток». — Давай тогда побыстрее отнеси эту огнедышащую тушу домой и беги уже к ней!
До дома было как рукой подать, но в сгущающихся над городом сумерках он теперь смотрелся отнюдь не так мило, как днём — вид у него был довольно зловещий и навевающий отнюдь не самые приятные воспоминания. Люси явственно ощутила, как по коже пробежал неприятный липкий холодок, а сердце громко ухнуло и провалилось куда-то вниз, когда вслед за этим на голову упали тяжёлые капли подступающего дождя. Едва ли понимая, что делает, Хартфилия протянула ладони навстречу зарождающейся стихии, подставила лицо под увесистые холодные капли, щекочущие щёки; в воздухе витал запах озона — опьяняющий и освежающий одновременно.