– Мистер Александр! – Голос Шарлотты от волнения дрожал. – По-моему, мы нашли ваши бумаги.
Александр одним прыжком подскочил к ней, вытащил из грязной щели непромокаемый мешочек и порылся в нем. Убедившись, что все на месте, он схватил обтянутые перчатками руки Шарлотты и поднес их к губам. Перчатки были в грязи, но Александр даже не обратил на это внимания.
– От всего сердца благодарю вас, Шарлотта! У меня нет слов…
Послышался цокот копыт. Они отпрянули друг от друга. И вовремя – из-за поворота вынырнул всадник.
– Мисс Риппон! – воскликнул он высоким, приятным голосом. – Вот уж нечаянная радость! И какое удачное совпадение! Я как раз решил навестить вас с тетушкой, чтобы пожелать вам счастливого пути.
Шарлотта торопливо спрятала за спиной перепачканные руки. Эта встреча явно не вызвала у нее восторга.
– Ах, архидиакон!.. К-как вы поживаете? Мы… мы не ожидали увидеть вас здесь.
Архидиакон Джефрис перестал улыбаться.
– Вот как? Но почему тогда, мисс Риппон, вы и ваш… спутник… выбрали для прогулки это место? Разве вы не собирались заехать ко мне?
Действительно, почему?
Шарлотта в отчаянии посмотрела на мистера Александра, надеясь получить от него какую-нибудь подсказку. Но он как бы невзначай загородил спиной дыру в стене и, глуповато, но добродушно улыбаясь, глядел то в небо, то на архидиакона. Шарлотта с трудом удержалась от смеха.
– Нет, конечно, мы собирались заехать к вам, но попозже, – принялась на ходу сочинять она. – Мне хотелось, чтобы мистер Александр сперва немного прогулялся. Вы, разумеется, знаете про нашего пациента? Какое счастье, что он так быстро поправился!
– А-а-а, это раненый иностранец, которого вы подобрали на дороге… – Архидиакон обратил свой взор на Александра и поморщился, словно почуял неприятный запах.
Ему всегда казалось неуместным стремление некоторых прихожан облагодетельствовать немытую, неотесанную деревенщину. Он не раз напоминал епископу, что богатые и знатные люди нуждаются в христианских пастырях ничуть не меньше бедных и убогих. Хотя, естественно, не добавлял при этом, что иметь дело с богатыми куда приятнее.
Но что бы ни говорили пустоголовые прихожане, архидиакона нельзя было назвать человеком, который манкирует своими обязанностями. Так, например, он пользовался любой возможностью, чтобы указать пастве на ее промахи. А поскольку в его планы входило жениться на Шарлотте Риппон, он требовал от девушки безупречного поведения.
Джефрис погрозил Шарлотте пальцем. Ему казалось, он говорит с шутливым упреком.
– Моя дорогая мисс Риппон! Я далек от того, чтобы подвергать сомнению мудрость ваших решений, но неужели юной, беззащитной леди пристало колесить по полям в обществе такого субъекта? Он даже по-английски не говорит, а ведь всем известно, что каждый приличный иностранец учит наш язык с детства. – Полные, влажные губы архидиакона расплылись в снисходительной усмешке. – У вас такое благородное сердечко, мисс Риппон, что, право же, порой чувство сострадания берет верх над здравым смыслом.
– Но мне не пришло в голову, мистер Джефрис, что вывезти больного на прогулку – пусть даже этот больной – иностранец – настолько опасно.
Архидиакон, не привыкший к тому, чтобы в его мудрости сомневались, раздраженно нахмурился.
– Дорогая мисс Риппон! Вы пребываете в блаженном неведении, даже не подозревая, сколько зла в этом мире. Впрочем, так оно и должно быть. Моя дорогая, поверьте человеку, который видел гораздо больше пороков, чем может рассказать вам. Ваша добрая тетушка наверняка предупреждала вас, что доверять можно только джентльменам, а всех остальных мужчин следует остерегаться, как хищных зверей.
– Сколь кровожадными ни были бы его намерения, мистер Александр еще слишком слаб, чтобы их осуществить.
– Мисс Риппон, вы слишком простодушны. Но что мы знаем об этом человеке, кроме того, что он приехал из какой-то далекой восточной страны? Мне кажется, уже одно это не внушает доверия.
Шарлотта стиснула зубы и постаралась изобразить на своем лице улыбку.
– Нам известно, откуда приехал мистер Александр. Он приехал из Валахии. Это провинция Оттоманской империи. Уверяю вас, он совершенно безобиден.
Мистер Александр издал подозрительное бульканье, очень похожее на смешок. Архидиакон подозрительно покосился на него.
– Интересно, над чем потешается этот тип?
Александр закивал. Казалось, он был в восторге от того, что архидиакон снизошел до упоминания о его жалкой особе. А затем на глазах у ошеломленного священника расстегнул свободную, слишком большую куртку и деловито почесал грудь. При этом Александру удалось убить двух зайцев: он шокировал архидиакона и продемонстрировал Шарлотте, что непромокаемый мешочек надежно спрятан во внутреннем кармане куртки.
Архидиакон был явно взволнован.
– Боже правый! Может, у него вши?
Шарлотта прикусила губу и уставилась в землю. Обычно мистер Джефрис приводил ее в состояние плохо скрываемого бешенства. Но сегодня девушке почему-то постоянно хотелось смеяться…
– У него не может быть вшей, ведь за ним ухаживала миссис Стабс, – кротко возразила Шарлотта.
– Но тогда что с ним? И почему он кивает головой?
Шарлотта старалась не встречаться глазами с мистером Александром.
– Вероятно, в знак расположения к вам. Бедняга говорит только на османском наречии, и мы его, естественно, не понимаем.
Мистер Александр покорно пробормотал что-то нечленораздельное и еще чаще закивал головой. Губы архидиакона презрительно скривились.
– Господи! Я совершенно не понимаю, мисс Риппон, почему вы с леди Аделиной тратите столько усилий на этого голодранца. По-моему, он слабоумный.
Тут Шарлотту вдруг осенило.
– О, до чего же вы наблюдательны, мистер Джефрис! Наш пациент действительно получил несколько ударов по голове и, боюсь, не вполне еще пришел в себя. Но греться на солнышке ему очень нравится.
Бросив смеющийся взгляд на Шарлотту, Александр тупо разинул рот и незаметно пододвинул ногой к стене выпавшие из нее камни.
– Да, вид у бедняги жалкий, – заметил архидиакон. – Ладно, не будем больше о нем, мисс Риппон. У нас с вами есть гораздо более серьезные темы для разговора.
– Вот как? – пробормотала Шарлотта, которой ужасно захотелось запрыгнуть в коляску и укатить домой.
Но, увы, щель в стене была здоровенной, и девушка боялась, что, если Александр отойдет хоть на полшага, архидиакон ее сразу же заметит. Как же заставить Джефриса уйти первым?
– Леди Аделина любезно пригласила меня посетить ваш дом. Она поддерживает меня в мысли, что по возвращении из Лондона следует объявить о вашей помолвке.
– О моей помолвке? – с искренним удивлением переспросила Шарлотта, заподозрив, что она чего-то недослышала. – Но почему? Я же ни с кем не обручена!
Архидиакон снисходительно усмехнулся.
– Милая мисс Риппон, ваша скромность делает вам честь, но со мной вы можете быть откровенны. Речь идет, разумеется, о нашей помолвке и о нашей свадьбе. Не секрет, что вам уже стукнуло двадцать пять, и в глубине души вы наверняка жаждете вкусить блаженства, которые ожидают нас в законном браке.
Шарлотта чуть не задохнулась от ярости и поспешила мысленно сосчитать до двадцати, чтобы немного успокоиться.
– Сэр, тут какое-то недоразумение, – пролепетала она, избегая смотреть в сторону мистера Александра. – Мы с вами не помолвлены.
Каким бы напыщенным ослом ни был архидиакон, он все же не заслуживал такого позора. Шарлотте было совестно отказывать ему при посторонних; она-то знала, что мистер Александр понимает каждое слово их разговора!
Однако архидиакон, вероятно, не догадался, что это отказ, и весело рассмеялся.
– Мисс Риппон, поверьте, мне хорошо известны маленькие хитрости, позволяющие милым дамам держать нас, мужчин, на длинном поводке. Существуют неписаные правила, по которым девица должна несколько раз отказать претенденту на ее руку, дабы не прослыть нескромной. Ладно, я готов немного поиграть по вашим правилам, хотя и понимаю, что в вашем возрасте уже не отказывают таким завидным женихам, как я.