«Ну, куда?» — спросил он, когда внедорожник въехал в первые ворота.
— Он рассчитывает маршрут, — пробормотал Донни, глядя на экран.
«А сейчас?» — настаивал Скотти, когда они проехали через вторые ворота.
— Это все еще… Готово! Поверни направо, — сказал он с облегчением, когда на экране появился маршрут.
Скотти вывернул руль вправо и с визгом вылетел на дорогу.
«Правый ряд, в правый ряд!» Донни встревоженно взвизгнул, когда Скотти ускорил движение по левой полосе.
Сжав губы, Скотти направил машину на другую сторону дороги и молча напомнил себе, что сейчас он в Северной Америке, а не в своей любимой Шотландии и даже не в стране этих чертовых англичан. которые хотя бы знали, по какой стороне дороги следует вести машину.
— Здесь ограничение скорости восемьдесят километров в час, — напряженно сказал Донни, пока они продолжали набирать скорость.
«Задница и петрушка». Скотти пробормотал старую фразу, по привычке говоря парню «отвали».
«Что?» — с недоумением спросил Донни.
Скотти стиснул зубы и бросил взгляд в его сторону. — Ты ведь не охотник, малец?
«Да. Я имею в виду… ну, я все еще обучаюсь, — сухо сказал он.
— Прекрасно, — с отвращением выдохнул Скотти и покачал головой. Он должен был догадаться. Он был проинформирован о ситуации в Северной Америке до того, как прилетел из Шотландии, и ситуация была такова, что они оказались в затруднительном положении. Почти три четверти их охотников за изгоями находились в Венесуэле, пытаясь выследить какого-то сумасшедшего ублюдка, который похищал бессмертных и держал их где-то в этой стране. Эта новость распространилась по бессмертной виноградной лозе со скоростью лесного пожара, а с учетом того, что оставшихся охотников стало так мало, казалось, что каждый отступник или даже тот, кто на грани того, чтобы стать изгоем, не смог устоять и не воспользоваться преимуществом и проявить себя. Конечно, Мортимер будет использовать каждого доступного охотника и даже охотника-стажера, чтобы попытаться сохранить контроль над ситуацией.
— Ну что ж, — сказал, наконец Скотти торжественным тоном. — Вот тебе первый урок, парень. Ограничения скорости ни хрена не значат, когда ты мчишься на помощь охотнику, который один и находится в опасности. Если бобби заметит, что ты гонишь, и попытается остановить тебя, контролируй его и езжай дальше.
— Угу, — проворчал Донни, сжимая руками сиденье и ручку двери. «А что, если вы разобьетесь из-за того, что мчите со скоростью больше ста километров?»
«Ты не разобьешься», — заверил он его, взглянув на GPS, когда тот начал пищать. Он увидел, что приближается поворот, и начал замедляться, добавляя: «Но если это произойдет, ты спрячешь голову между ног и прикроешь шею. Многое можно пережить, но не обезглавливание.
— Верно, — пробормотал Донни, усаживаясь на свое место.
Скотти заметил это действие и мрачно улыбнулся. «Настрой свое мужественное сердце на стей-брей, парень».
«Чего?» — спросил Донни, повернувшись к нему с озадаченным выражением лица, и Скотти покачал головой.
— Это из старой шотландской пословицы, — вздохнул он. — Я говорю тебе, наберись мужества перед тем, что ждет впереди.
«А-а-а.» Они молчали, пока машина мчалась сквозь рассвет, а потом Донни нахмурился и откашлялся. — Ты знаешь эту охотницу Бет, к которой мы спешим?
Это началось как утверждение, но закончилось вопросом. Скотти предположил, что мальчик уловил часть разговора с Мортимером перед тем, как зазвонил телефон. Донни только, что вошел в комнату. Он мог слышать, что говорил Скотти, когда шел по коридору.
— Да, — коротко ответил он.
— Ты здесь именно из-за нее?
Скотти кивнул. — Я пришел помочь ей.
— Но как ты узнал, что ей понадобится твоя помощь? — спросил Донни, нахмурившись.
«Потому что тявканье на Йоле не будет гавканьем на Белтайне», — пробормотал он.
«Чего?» — с недоумением сказал Донни.
Скотти цокнул языком. — Это значит… неважно. Я знал, что я ей понадоблюсь, потому что я знаю, как здесь обстоят дела, и я знаю ее. Бет вспыльчива, умна и храбра, но она склонна ввязываться в неприятности, чтобы спасти других, даже рискуя своей собственной жизнью. Он бросил быстрый взгляд на другого мужчину и изогнул бровь. — Тебе этого английского достаточно?