Выбрать главу

Гесперос наблюдал за ней со своего места на карнизе, окруженный светом луны и медленно колышущимися занавесками. Его черные, как вороново крыло, волосы отсвечивали синими прядями в свете лампы. У него была интригующая черная татуировка на левой стороне шеи и еще одна поперек выпуклости правого бицепса. Третья выглядывала из-под кожаного края жилета. Большинству людей они казались просто татуировками, возможно, мужественными, замысловатыми и хорошо нарисованными. Однако для Энджел они были символами его власти, статуса и напоминанием о том, что он король.

Через несколько мгновений он спустился с карниза, и лунный свет ударил в стальные глаза. Именно его глаза всегда больше всего кружили голову Энджел и ослабляли ее до опасной точки. Они были смесью зеленого и серого, чего она никогда раньше не видела. Глаза были похожи на нефрит, пронизанный металлом, и обладали невероятной силой восприятия.

Ничто не ускользало от Геспероса.

Возможно, именно это и пугало ее больше всего.

Она с трудом сглотнула и с опаской, которой не чувствовала уже много веков, наблюдала, как король инкубов отошел от окна, его сапоги громко звучали в пустой тишине между ними. Не то чтобы Гесперос был плохим человеком. Он никогда не причинял вреда женщинам — хотя в этом не было необходимости — и никогда не позволял своему семени оплодотворять кого-либо, как это делали большинство инкубов. По сравнению со своими приспешниками, король Кошмаров был плюшевым мишкой в этом отношении.

Но он не просто так стал королем.

Гесперос обладал огромной властью. На самом деле Энджел была немного удивлена, что он до сих пор не попытался подчинить ее разум, чтобы облегчить себе задачу. Дело не в том, что ему обязательно нужно контролировать умы своих жертв, чтобы получить то, что он хотел. Большинство женщин таяли от одного его взгляда. Но он не глуп. Он никогда ничего не оставлял на волю случая. Еще одна причина, по которой он стал королем.

Тот факт, что он не пытался проникнуть в ее мысли, только усилил страх Энджел — он чертовски хорошо понимал, что она была чем-то большим, чем человек. Он не станет пытаться завладеть ею, пока не поймет, с чем имеет дело. Он оценивал свою добычу. Хороший охотник делал все необходимое, чтобы свести раны от когтей и укусов к минимуму.

Гесперос продолжал наблюдать за ней, двигаясь по комнате, словно акула, медленно кружащая вокруг своего ужина. Выражение его лица было порочно красивым: смесью любопытства, осторожности и решимости. — О, маленькая красавица, — сказал он, и от его голоса по ее коже побежали мурашки предвкушения. — Интересно, что ты такое?

Энджел ничего не сказала, но быстрый стук сердца, несомненно, выдал ее. «Он не знает, — твердо сказала она себе. — Он ничего не помнит, так что не надо ему помогать. Будь сильной».

— Ты кажешься мне знакомой, — сказал он.

У Энджел перехватило дыхание. Она почувствовала, как глаза слегка расширились. Глупо, ругала она себя. Похоже, она давно не практиковалась. Гесперос наверняка заметит подобные промахи.

Король остановился в центре комнаты и склонил голову набок, задумчиво глядя на нее. В этот момент он напомнил ей расчетливого греческого солдата, каким был когда-то, когда от скуки бродил по трущобам среди смертных. Он был настоящим богом войны, отказавшись от этой роли только тогда, когда понял, что если бы захотел, то мог бы перебить все человеческое население. Но это был бы не он. Гесперос не был убийцей.

Но сейчас он выглядел именно так. По-макиавеллевски. Коварным… Плохим.

Не говоря ни слова, король Кошмаров шагнул к ней. Энджел быстро соображала, напрягая нервы. Она вздернула подбородок и, слегка повернув запястье, наконец выпустила из рук то, что держала в пальцах. Металлические зеленые глаза Геспероса смотрели, как тонкий блеск материи скользнул на пол и растекся у ее босых ног. На какое-то мгновение он остановился, и легкая улыбка заиграла на его губах.

Затем его взгляд скользнул вверх по ее стройному телу, вбирая в себя все. Он сделал еще один шаг. — Ну и ну, — сказал он, качая головой, словно удивляясь. — А ты — редкая птица. — Еще несколько шагов, и мужчина сократил расстояние между ними. Несмотря на ее высокую фигуру, король был на полфута выше и возвышался над ней, окружая ее своим давящим присутствием.

— Скорее ты сам производишь впечатление, — тихо призналась она, не в силах сдержаться. Он добрался до нее. Может, Энджел и не человек, но все же она была женщиной, а Гесперос — мужчиной.

— Ты же меня знаешь, — сказал он. — Ты произнесла мое имя. — Затем он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы с клыками, которые были чуть длиннее, чем обычно. — Боюсь, ты поставила меня в невыгодное положение. — Говоря это, он поймал ее пристальный взгляд, привлекая внимание почти в буквальном смысле.