Поехали на машине через Судак. Любителям Ремарка знакомо редкое удовольствие - гнать по сложной дороге на старинной машине, и без труда обгонять дорогие понтовые тачки. Не зря Владимир Энделевич столько лет возился с любимой черной «Победой» - автомобиль шел как по маслу. На крутых поворотах Тата визжала как маленькая и Лорина смеялась над её страхом.
Ялта оказалась на высоте. Огромные облака, окружающие зеленую чашу города, разноцветные лоскутки острых крыш, ветхая прелесть дворянских дач, упоительно вкусный кофе и минеральная вода из фонтана во дворе санатория - набирай и пей сколько хочешь. Туристы здесь одевались моднее и развлекались изысканней, впрочем, надувных глупостей у причала и фотографов с голубями и обезьянками никто не отменял. Неизбежная дама с собачкой прогуливалась по тенистой аллее в поисках своего героя, неизменные цветочницы фланировали, предлагая букетики и услуги иного свойства, нестареющие хипы играли Цоя и залихватски стучали по барабанам. Как приятно ощущать себя отдыхающим!
Воспоминания нахлынули на Лорину - славная юность, Симеиз и Форос, Инжир и Лисья бухта, крышесносные южные трассы и ночевки в полях, плов с мидиями, краденый виноград, рассвет на холодной спине Медведь-горы и закаты на Карадаге. Владимир Энделевич поддакивал - оказывается арбузы они с парнями тогда укатили прямо с бахчи, а ногу он подвернул, сорвавшись с Портала на Меганоме, где не погиб чудом. Супруги хлопали друг друга по плечам, хлопали в ладоши, пританцовывали и бурно жестикулировали, хохотали в голос, распугивая прохожих, и шептались о том, что не стоит озвучивать громко. Бледненькая Тата поддакивала невпопад - дорога оказалась чересчур утомительной, но художница старалась быть вежливой. Заботливая Лорина хотела снять девочке отдельный номер в гостинице, но получила отказ - в Алупке живут дальние родичи, лучше остановиться у них. Что ж, каждый решает сам.
Не дожидаясь ужина, Тата уехала. А супруги продолжали вспоминать прошлое - безостановочно, взахлеб. За юностью была молодость, трудные роды, голодный год, когда молочную смесь покупали втридорога, а за гречку пришлось разгружать вагоны. Первые деньги, первые большие деньги, первый Париж, о котором мечтали оба, первый рухнувший бизнес и новый рывок наверх. Выпускной дочери и её свадьба, возвращение сына из армии, первый внук, второй, внучка... В эту ночь супруги не занимались любовью, а лежали, крепко обнявшись, прорастая друг в друга нежными корешками души.
Наутро они собрались в Партенит - неспешно взобраться на Медведь-гору, пообедать в татарском кафе и прогуляться по чудному парку с тропическими растениями и балованными павлинами. Лорина набрала Тату, та пожаловалась, что поймала «крымку» и пока полежит в постели, навещать не нужно, тетя против гостей. Жаль... но муж сейчас был для Лорины важнее, она снова влюбилась, как в восьмом классе, впервые увидев долговязого грубоватого новичка. И раз за разом выбирала его из всех мужчин мира. К тому же безнадежная любовь всегда проигрывает взаимной.
Лорина позволила себе счастье и три дня наслаждалась, ни о чем не тревожась. Карета, катамараны, прогулка на яхте, медленный вечер на берегу, аргентинское танго, пряный запах табака, коньяка и хорошего одеколона, ветер ерошит волосы и звезды кружатся над засыпающим городом, падают прямо в волны. Она видела - даже нестарые тетки ещё смотрят на мужа, с интересом, а то и откровенно призывно, а Володька отвечает улыбкой и лишь крепче обнимает жену.
По дороге назад они подхватили Тату - девочка стала ещё бледней, дурно выглядела, белое платьице оказалось вдруг великовато, под глазами набрякли мешки. Она забилась на заднее сиденье и всю дорогу молчала, кутаясь в шаль. «Крымка» скверная штука - сутки чувствуешь себя просто ужасно, блюешь дальше чем видишь, и с неделю потом приходишь в себя. Бедная детка.
Лорина попросила мужа затормозить в Судаке, заскочила на рынок, и дома поспешила заварить ейх мит оф - куриный бульон с сухариками лучшее средство. Но оно не сработало и отвратный на вкус гель в больших тюбиках тоже не помогал - девочке было плохо. Она лежала пластом, жаловалась на головокружение, тошноту, полный упадок сил, перестала рисовать и показываться во дворике. О поселковых врачах Лорина думала очень плохо, о феодосийских тоже, но по ходу дело пахло больницей.
Тата решила иначе - заказала билеты на самолет, такси до аэропорта, кое-как покидала в чемодан вещи и отправилась в Питер, ходить по врачам и залечивать последствия отдыха. Проводить себя не разрешила, отзвонилась, что долетела, и пропала с концами. Через несколько дней бесследно удалила страничку в сети. У Лорины отлегло от сердца - все к лучшему. Шальная страсть вела в никуда, слава богу, что девочка так ничего и не поняла, решила, что старая клуша опекает её по доброте душевной. И не почувствовала ни к Лорине, ни к дому настоящей привязанности, лишь попользовалась комфортом со скидкой. Что ж, до свидания, друг, и прощай!