Женское колено прикасалось к Тирону, и он уже не мог думать ни о чем другом, тщетно стараясь сохранить контроль над собой. Жена решила наказать его и с успехом добилась своего.
Потрепав короткие волосы, Зина прокомментировала свою работу:
— Отлично!
— Теперь мне можно сдвинуться с места? — спросил Тирон, вожделенно гладя бедро жены.
Зинаида смотрела прямо на мужа, она словно внезапно проснулась и увидела страсть в его глазах, кровь запульсировала в ее жилах. Никуда от этого не денешься. Женщина была не против, чтобы Тирон доказал ей свою любовь.
Чувствуя, что не получит отпора, полковник развязал пояс, и халат упал на пол. Руки двигались от бедер выше, к груди, губы жены приоткрылись, а глаза чувственно затуманились. На востоке сквозь облака пробивалось солнце, и в его отблесках грудь казалась золотистой.
Зина положила руки на широкие плечи мужа и откинула голову, его рот и язык будили ответное желание. Удивляясь собственной смелости, она дотронулась до груди мужчины, а потом до плоского живота и ниже. Зинаида ждала удивления, однако муж лишь хрипло вздохнул и уже не смог управлять собой. Ласки женщины становились все безрассудней. Внезапно испугавшись, что потеряла стыд, Зина убрала руку, но Тирон схватил ее и прижал к себе.
— Нет, любимая, это твое право.
Губы шептали непонятные слова, которые никто из них не слышал, взгляды смыкались, поддаваясь гипнозу любви. Уста встретились, и поцелуй оторвал их от земли. Зина не посмела сопротивляться, когда муж поднял ее и прижал к себе. Теплые волны возбуждения охватили оба тела. Они дотрагивались друг до друга, отвечая на ласки, сначала медленно и осторожно, а потом все с большей пылкостью.
Огненная лавина обдала Зинаиду, когда они слились в любовной страсти. А затем, с трудом переводя дыхание, еще продолжали целоваться, словно скрепляя свой вечный союз.
Тирон и Зина спустились к Наташе только во второй половине дня, и та сразу же заметила перемену в их отношениях. Счастливая парочка не хотела расставаться ни на мгновение. Они, как юные влюбленные, держались за руки, обменивались горячими взглядами, переговаривались о чем-то, не известном другим.
Андреева все понимала — она сама испытала, что такое настоящая любовь.
Зина не сводила глаз с мужа, и старшая подруга решила, что та по-настоящему влюблена в него. Что же касается Тирона, тут сомнений не было. Он ловил каждое движение, каждую улыбку, каждый взгляд жены, постоянно заговаривал с ней, интересовался мнением Зины, гладил ее пальцы.
Оба словно не замечали, что открыто демонстрируют свою привязанность. А когда заметили, что Наташа внимательно наблюдает за ними, только рассмеялись.
Княгиня не удивилась, когда молодожены рано отправились спать, и предупредила Али, чтобы не мешала им. И только в середине следующего дня служанку позвали в опочивальню, чтобы она проводила хозяйку в баню.
Впервые в жизни Зина стеснялась своей наготы перед женщиной. И когда через несколько мгновений появился Тирон, спасительное полотенце уже не понадобилось. Али отослали наверх, и там она, радостно напевая, готовила одежду хозяйки.
Наташа отказалась ехать с полковником и Зинаидой на прогулку, потому что приняла приглашение Зеркова провести день с ним и его дочерью. Тирон радовался как ребенок, когда оказался в экипаже наедине с женой. Пока Степан вез их по городу, молодые обсудили миллион проблем — и предельно интимных, и вполне безобидных.
Зина расспрашивала Райкрофта о детстве и о том, какие подарки следует купить Софии, Али и Наташе к святкам, потому что полковник мог вернуться после праздника.
Райкрофт впервые в жизни чувствовал, что дни счастья сочтены. Близился отъезд, и Тирона все чаще посещали дурные мысли. Он не боялся риска, но страшился разлуки с Зиной. Тирону хотелось убедить жену, что в случае несчастья родители будут рады видеть ее в Англии, если ей захочется поехать туда.
Полковника беспокоило и то, что жена могла забеременеть, и если его гибель неминуема, родители и бабушка даже не узнают, что у него жена и ребенок. Именно поэтому он пытался заверить Зину, что его семья будет рада познакомиться с ней, даже если случится худшее.
— Я этого не перенесу! — Зина прижалась к мужу. — Будь осторожен и возвращайся.
— Постараюсь, — пробормотал Тирон. — Я сам хочу вернуться, потому что у меня есть ты.
— Ты обязан! Должен!
— Вытри слезы, Зиночка, — ласково успокаивал он. — Нам скоро выходить, и люди неправильно поймут, почему ты такая заплаканная.
Зинаида неохотно оторвалась от мужа, вытерла покрасневшие глаза и нос, а потом посмотрела на него с вопросительной улыбкой:
— Так лучше?
Тирон импульсивно прижал жену и жадно поцеловал, еще с большей силой осознав, насколько будет скучать без милой сердцу Зины.
— Будем надеяться, что время пролетит быстро. Мне страшно оставлять тебя, любимая.
Она прижалась к Райкрофту, стараясь казаться мужественной:
— Через пару месяцев все закончится, и я опять обниму тебя. А пока нужно держаться и молиться за твое спасение.
Степан остановил карету на Троицкой площади, и полковник повернулся к жене:
— У нас осталось так мало времени. Давай не терять его. Я хочу вернуться домой как можно скорее, чтобы иметь возможность обнять тебя наедине.
Зина улыбнулась и взяла мужа за руку:
— Давай поспешим.
Они отправились на базар в Китай-городе, а Степан остался ждать в карете. Хозяева быстро вернулись с подарками: золотое ожерелье для Наташи, ночная сорочка с кружевами и шерстяная шаль для Али, платье для Даши, кукла и яркий деревянный кукольный домик для Софии были куплены моментально.
Тирон посадил Зину в экипаж и уже собирался сам присоединиться к ней, когда заметил своего заместителя. Григорий отчаянно махал, чтобы привлечь к себе внимание. Тирон извинился перед женой и побежал к тому месту, где ждал Тверской.
— Вы выглядите таким счастливым, друг мой, — с улыбкой сказал Григорий. — Брак пошел вам на пользу.
— Почему ты не подошел к карете? — поинтересовался Райкрофт, чувствуя, что что-то стряслось.
— Не хотел, чтобы ваша жена узнала неприятные новости. Но вы должны быть начеку. Алета беременна, и Вандерхаут вне себя от злости. Он клянется, что ребенок не от него.
— Если они не спят вместе, то такое возможно.
— Похоже на то. До меня дошли слухи, что он заболел какой-то дурной болезнью и не может удовлетворять растущие аппетиты жены.
— Дурной? — нахмурился Тирон. — Ты хочешь сказать…
Григорий жестом попросил полковника замолчать и не произносить того, что было уже на кончике языка.
— Похоже, какая-то шлюха наградила генерала этой гадостью, он ведь так часто изменял Алете.
— Два сапога пара, — высказал свою мысль Тирон.
— И самое важное, — продолжил капитан, — Алета распространила сплетни, что вы — отец ее будущего ребенка.
— Сука! — не сдержался полковник. Он чуть не застонал от ярости, представив, что Зина может узнать о гнусных сплетнях. — Это, конечно, неправда!
— Я-то это знаю. А вот генерал Вандерхаут — нет. Похоже, он ищет вас. Мы должны отправиться в поход раньше, чем эта встреча состоится.
— Неужели? А что мне сказать жене? Она узнает об этой грязной сплетне в мое отсутствие, коль я не открою правду сам.
— Согласен. Лучше скажите сами. Негоже, если она услышит нечто подобное из чужих уст. Но поверит ли вам Зинаида?
— Должна!
Сидя в карете, Зинаида с удовольствием рассматривала купленные подарки. Увидев тень в дверях, она улыбнулась, думая, что явился Тирон. Но вздрогнула, встретившись с угрожающим взглядом темных глаз князя Алексея.
— Зиночка! Моя снежная королева! — хрипло проговорил он. — Я и не думал, что можно так похорошеть за столь короткое время. Уж не влюбилась ли ты в мужа, дорогуша? Будь благодарна, что я сохранил ему то, о чем он больше всего печется!
Зеленые глаза смотрели на князя с презрением и холодностью, так что по телу развратника пробежала дрожь.