Полковник намеревался захватить главаря и его окружение целиком, ну а остальные разбегутся сами. Если все пройдет удачно, арестованных отвезут в Москву и там осудят за совершенные преступления. Если их найдут виновными, то либо сгноят в тюрьмах, либо публично казнят на Лобном месте. За дальнейшую судьбу пленников Райкрофт ответственности не нес.
Тирон тщательно спланировал операцию, о ней знали несколько высших чинов, хотя некоторые любопытствующие пытались выяснить, куда отправляют людей Райкрофта. Полковник с частью своих солдат, с виду ничего не скрывая, походным маршем вышел из Москвы. Горожане восприняли это как должное.
Тирон обратился прямо к генералу, который с радостью одобрил замысел полковника, надеясь, что банду Владислава наконец-то уничтожат. Намеренно были распущены слухи, что английский полковник отправился на маневры подальше от города.
Вандерхаут был вне себя из-за того, что Райкрофт не согласовал свои действия с ним. Однако за Райкрофта вступился генерал, сказав, что сам распорядился об отъезде отряда.
Вандерхаут ненавидел англичанина и всячески старался навредить ему, потому что Алета назвала Тирона отцом будущего ребенка. Рогоносец так вышел из себя, что три дня пытался вытянуть из нее информацию о планах полковника. Но лживая Алета знала не больше, чем другие, а поэтому секрет остался неразгаданным.
После первого дня пути Тирон послал Андрея вместе с Григорием и двенадцатью драгунами осмотреть местность. Вечером двое вернулись, а на их место послали других. Солдаты получили приказ отлавливать лазутчиков, которые рыскали повсюду, чтобы те не предупредили атамана о готовящемся наступлении. Таким образом, полку удалось подойти к холму абсолютно незаметно.
Выбрав самую длинную и безопасную тропинку, полковник повел своих людей при лунном свете, опасаясь, что даже тот выдаст приближение войска. Любой посторонний звук мог привлечь внимание бандитов. Когда внезапно упал чайник и заржала лошадь, Тирон развернул коня и поскакал к повозке, которую вел молодой солдат.
— Черт побери, парень! Так мертвых разбудишь, — бушевал полковник. — Я приказал все привязать. Или вам нужна нянька?
— Извините. — Провинившийся явно растерялся. — Я так и сделал.
— Но недостаточно хорошо! Будете просить прощения потом, — со злостью сказал Тирон.
Когда последняя повозка достигла вершины холма, полковник вздохнул с облегчением, что ничего страшного не произошло. Григорий и Андрей помогали разбить лагерь, хотя делать это пришлось в темноте, чтобы разбойники ни о чем не догадались.
Приказы отдавались шепотом, тележки разгружались беззвучно, а потом тщательно укрывались в чаще деревьев. Лошадей привязали неподалеку, пушки поставили в боевую позицию среди огромных сосен, росших на склоне холма.
Пока снаряды раскладывали рядом с орудиями, все взгляды были прикованы к цели. Каменное строение, где жили часовые, использовали как кухню, чтобы не разжигать костры.
Когда люди наконец заснули, Тирон с Григорием и Андреем обошли лагерь, чтобы лучше ознакомиться с достоинствами и недостатками своей позиции. Внизу, в логове шайки, кое-где горели костры. Защищенный каменной крепостью, атаман много лет жил вдали от мира. Все тропинки к лагерю были хорошо заблокированы, и на страже посменно стояли часовые. Кроме того, все возможные подходы отлично просматривались со смотровой вышки.
Хотя высота казалась удачным местом для наблюдения и атаки и Тирон полностью доверял данным, собранным Андреем, план наступления был продуман с особой тщательностью, так как попасть в крепость разбойников будет необычайно сложно: спуск по отвесному холму был почти перпендикулярен земле.
Именно поэтому полковник долго тренировал своих людей, и те взбирались по веревкам на кремлевскую стену. Сейчас длинные кожаные жгуты привязали к огромным стволам и аккуратно складывали у корней. Когда наступит время атаки, их спустят, и нападение будет внезапным.
— Все готово, полковник, — доложил Григорий, глядя на лагерь Владислава. — Как только мы выпалим из пушек, атаман с бандой никуда не сбежит. А еще парочка залпов поможет нам освободить подходы.
— План вроде простой, — задумчиво заметил Тирон и продолжил: — Но иногда главную роль играет случай. Мы не знаем, там ли атаман, как скоро он вернется и появится ли вообще. Придется ждать… Хорошо бы не до зимы.
— Согласен, полковник. Ненавижу студеные ветры, а на вершине они еще сильнее, — мрачно пробормотал Григорий.
Словно подтверждая слова капитана, утро выдалось холодным, ветреным, хлопьями повалил снег, покрыв плащи солдат и крыши палаток. Носы и пальцы нещадно мерзли. Полк бы лучше переносил мороз, если бы наконец увидел огромную фигуру Владислава. Но ни Тирон, ни его люди не заметили ни главаря, ни Петрова, ни Голиафа, и приходилось ждать.
Прошло две недели, но главная троица так и не появилась. Полковник начал нервничать, раздумывая, куда убрались бандиты и какую подлость задумали. Может, напали на ничего не подозревавших путешественников или грабят деревни?
Устав от ожидания, Тирон вновь послал Григория с Андреем в разведку. Но, так и не дождавшись их возвращения, сам отправился осмотреть местность. Понимая, что рискует и может быть пойман бандитами, Райкрофт молил Бога, чтобы атаман наконец-то объявился, и тогда появится реальная возможность удачи. А там и возвращение к любимой женщине.
Зинаиду тоже охватывало безумное желание увидеть мужа, когда она смотрела на холодную луну, не умевшую дарить тепло и успокаивать. Огромный круг казался зловеще неподвижным и молчаливым. Княжна устала от разлуки и особенно ненавидела ночные часы. А ведь именно эту постель она так охотно делила с мужем до его отъезда. Иногда дивные воспоминания охватывали ее, и женщина почти чувствовала присутствие Тирона.
Как только Зина закрывала глаза, перед ней вставало мужественное лицо полковника, и казалось, что тот шепчет на ухо ласковые слова. Эти видения только усугубляли одиночество.
Горько вздохнув, Зинаида отошла от окна и принялась бродить по опочивальне. Ей казалось, что Тирон отсутствует вечность и вся жизнь прошла без него. Она чувствовала себя далекой луной на небесной орбите, которой непонятны земные заботы.
Дни тянулись очень медленно, и теперь Зина понимала, что значит быть одинокой среди друзей. Али старалась подбодрить хозяйку ирландским юмором, но та лишь едва улыбалась в ответ. Даже общество Наташи не облегчало душу, в которой после отъезда Тирона поселились мрачные мысли.
С каждым часом Зинаиде все больше хотелось увидеть его. Она ругала войны и конфликты и, хотя старалась занять себя, не могла отделаться от страха за полковника. Помня зловещего Владислава, она не могла забыться ни в чем, пока Райкрофт подвергался серьезной опасности. Он искал банду и собирался драться с преступниками, а Зине, как верной супруге, пришлось остаться дома, хотя она предпочла бы немедленно броситься на поиски мужа.
Не спасали ни балы, ни приемы. А кроме того, князь Алексей и майор Некрасов посмели оказывать ей внимание на людях. Несмотря на присутствие двух вооруженных охранников, не упускавших карету из виду, оба незадачливых поклонника страстно добивались расположения чужой жены.
Понимая, что в последний раз расстроил женщину своими откровениями, Николай повел себя как подобает и извинился. Алексей же не прекращал склонять ее к близости. С тех пор как Зина вышла замуж, его угрозы стали еще более зловещими.
Князь ненавидел соперника и вознамерился увести Зинаиду у англичанина либо уговорами, либо силой. А посему с ненавистью смотрел на людей, которых Тирон оставил для ее защиты.
— Похоже, твой муж боится, что ты наставишь ему рога, — издевался князь. — Пояс невинности обошелся бы дешевле, чем два дикаря.
Зина ответила с ехидной улыбкой:
— Князь, вы, наверное, злитесь, что эти преданные люди неподкупны и не подпускают вас?
Темные глаза князя смотрели со злостью и с жадностью.