– Ну, ты ее получила, – холодно отвечает Алисса.
– Это будет полный провал, – пытаюсь пошутить я.
– Да. – Она встает. – Точно.
Пара девушек из ее компании следуют за ней и выходят из кабинки. Я осматриваю комнату, чувствуя себя неуютно – неуместно. Я знаю всех ребят здесь с театральных уроков, где я обычно наблюдаю и режиссирую, но никогда не участвую. А теперь мне нужно играть вместе с ними. Я замечаю в галерее Тайлера и Маделайн, трогательно объединившихся в игре «Ударь крота». Все остальные, как я вижу, переводят взгляды с Тайлера на меня. С Ромео на Джульетту.
Все, кроме одного парня, который сидит один и что-то энергично пишет в блокнот.
Я узнала его – он новенький в театральном классе в этом году. Он азиат, худощавый, но не тощий, а волосы пора бы подстричь – и сейчас в них задумчиво запускает пальцы; на нем серый свитер по фигуре. Я не уверена, что вообще когда-то слышала, чтобы он разговаривал, но он точно более приятный собеседник, чем прихвостни Алиссы, которые на меня злобно зыркают. Недолго думая, я подхожу и сажусь в кабинку, где кроме него никого нет.
– Оуэн Окита, верно? – Я вспоминаю его имя с совместного урока. Математика в девятом классе, кажется? Я видела его в коридорах с Джорданом Вудом, редактором школьной газеты, который переехал этим летом в Чикаго, но я никогда не обращала на него внимания.
Оуэн моргает, глядя на меня.
– Ты в прошлом году не ходил на занятия по театру, – продолжаю я.
– Я-то в курсе, – говорит он, и голос его меня удивляет. Для парня, который вечно молчит, он звучит на удивление уверенно. – Я совершенно не в своей тарелке.
– На кого ты проходил прослушивание? – спрашиваю я, замечая, что он вертит в пальцах ручку.
– Я просто хотел быть статистом. А вместо этого получил роль брата Лоренцо. То есть – я персонаж.
– Да ладно тебе. – Я улыбаюсь, испытывая облегчение и некое удивление от того, что кто-то еще оказался в моей ситуации. – Брат Лоренцо не важный персонаж.
– Каждый персонаж важен. – Кажется, я его задела.
Я молчу, раздумывая. Оуэн записался в театральный класс на последнем году школы, просто чтобы сыграть статиста?
– Ну, а зачем ты тогда пришел на прослушивание?
– «Ромео и Джульетта». Это, э-э… – Он выглядит смущенным и барабанит ручкой по столу. – Это моя любимая пьеса. Когда я увидел, что ставить будут ее, то я просто должен был присоединиться, но я боюсь сцены, а у брата Лоренцо много реплик.
Я чувствую, как расплываюсь в улыбке, испытывая уважение к этому парню, который может признать свой страх сцены и оценить «Ромео и Джульетту».
– Думаешь, тебе не повезло? Угадай, кто мне достался. – Я тянусь через стол и забираю его ручку, прекращая нервное щелканье. Глаза Оуэна следят за ней, а уши его краснеют.
– Кормилица? – спрашивает он, пряча руки под стол.
– Кормилица? Это оскорбление?
– Извини, я… – Его уши горят все ярче.
– Бери выше, – советую я, наслаждаясь тем, как легко его смутить.
Оуэн медлит.
– Меган Харпер, – наконец говорит он, будто только что достал мое имя из дальних уголков памяти. Я гадаю, помнит ли он меня тоже с урока математики в девятом классе, или я ему знакома, как и всем остальным, только потому, что дружу с Маделайн и Тайлером, будущими королевой и королем выпускного. Я практически вижу, как в голове Оуэна мое имя соединяется с ролью в списке.
– Ты – Джульетта… – Он изучает меня. – И ты этому не рада.
– Не-а. – Я возвращаю ему ручку в знак дружбы.
– Наверное, ты единственная девушка в истории школьных театров, которая не рада роли Джульетты.
– Не думаю, что в мире есть девушка, которая бы хотела сыграть Джульетту, когда в роли Ромео – ее бывший, – отвечаю я.
Его глаза широко распахиваются.
– А кто играет Ромео?
Теперь моя очередь удивляться.
– Ты что, не знаешь? – Я не думала, что в Стиллмонте хоть кто-то остался не в курсе всех подробностей моего расставания с Тайлером. Если он не знает моей истории, то явно помнит меня с урока математики в девятом классе.
– Э-э. А что, должен? – Оуэн выглядит растерянным. Я киваю в сторону Тайлера, и брови Оуэна снова взлетают.
– Ну правда, поверить не могу, что ты не слышал эту историю.
– Мои извинения за то, что я не слежу за сплетнями в мире театралов, – говорит он с легкой улыбкой. Я смеюсь, и его улыбка становится все шире, пока не освещает все лицо. Но прежде чем я успеваю ответить, Энтони оказывается у нашей кабинки.