– Да. Мы с Харалдсеном поехали в тот дом на Киркевейен. Нашли дверь с табличкой «Бранд», позвонили и очень долго ждали. Наконец нам открыл какой–то тип, он был босиком, и голова у него была замотана полотенцем. Впустил он нас с явной неохотой. Сказал, что был в отъезде и что квартира в его отсутствие стояла пустая. Он не знает никакой Венке. У него нет ни одной знакомой, которая была бы высокая, худая и похожа на итальянку. К нашему сообщению о том, что в его отсутствие у него в квартире жила женщина, которую к тому же посещал любовник, он отнесся очень недоверчиво. Случайно у него с головы соскользнуло полотенце и… Угадай, что мы увидели?
– Голый череп?
Широко улыбаясь, Карстен повернулся к брату.
– На этот раз, Рулле, ты промазал! Волосы у него были накручены на бигуди! Он увидел, что его тайна раскрыта, и это выбило его из равновесия. По крайней мере он признался, что раньше оставлял ключи от квартиры своим приятельницам. Потом они их ему возвращали. Но кто мог поручиться, что одна из них не сделала себе запасного ключа? Если так, то это было сделано без его ведома. Увы, увы, он нам ничем не может помочь. Он служит в фирме «Ксерокс». Мы продолжаем собирать о нем сведения. Это поручено Орвику и Роботтену.
– Фирма «Ксерокс»? Как же ему разрешили уехать так надолго?
– Я тоже спросил его об этом. Он сказал, что у него был двухмесячный отпуск после операции по поводу язвы желудка. Это подтвердилось, он не солгал. Потом мы беседовали с управляющим домом. Управляющий у них без ноги, ходит на протезе. Сказал, что поднимается в квартиры только в том случае, если его просят что–нибудь отремонтировать. Поэтому он не знал, уезжал ли Бранд и жила ли в его квартире какая–нибудь женщина. По его тону было ясно, что ему наплевать, чем занимаются жильцы, лишь бы они не спалили дом. Ни один человек во всем доме ничего не знает ни о какой Венке Ларсен.
Карстен поставил машину на стоянку, и они вместе вошли в Управление на Виктория–Террассе, поднялись по лестнице и предстали перед начальником отдела Албректсеном.
– Я рад, что ты вернулся, – сказал Албректсен. – Что, туго пришлось?
Рудольф через силу улыбнулся.
– Не то слово!
– Ну, давай докладывай!
Рудольф повторил все, что уже рассказал Карстену.
– Я тоже буду присутствовать при разговоре с Харри завтра утром, – решил Албректсен.
Рудольф взглянул на Карстена.
– Я тебе не сказал: Кантагалли высказал предположение, что это работа мафии. Но мне хочется думать, что он ошибся.
Карстен тихонько присвистнул.
– Да, нам известно, что эта организация действует уже во многих странах, даже в Норвегии есть ее представители. Правда, до сих пор мы обнаружили только Тико. Помнишь, несколько лет назад мы передали его итальянской полиции?
Рудольф рассказал о Маргит Тартани и своих домыслах, связанных с нею. Албректсен и Карстен с интересом слушали его.
– Подозрительная история, – сказал Албректсен. – Постарайтесь разузнать об этой женщине все, что возможно. – Он взглянул на часы и встал. – Скоро двенадцать, сегодня мы опять задержались. Пора по домам. Если бы я работал как все, по восемь часов пять раз в неделю, я бы считал, что у меня отпуск. – Он улыбнулся.
22
В четверг, 27 октября, без десяти девять Рудольфу принесли срочное письмо от главного следователя миланской полиции Франко Франкоболло. Франкоболло подтверждал все сказанное им по телефону относительно лиц, живших на Виа Венерди, 144.
Пока Рудольф читал письмо, позвонил сам Франкоболло. Он сказал, что уже после отправки письма ему стали известны новые обстоятельства. Владелец букинистического магазина признался, что некоторые покупатели пользуются адресом его магазина, если почему–либо не хотят давать свой. Его задача заключалась в том, чтобы хранить почту, пока ее не заберут; за это он получал небольшое вознаграждение. Среди его клиентов был человек по имени Джузеппе Манцини. Где этот Манцини живет, владелец магазина не знает. Во всяком случае, он утверждает, что адреса клиентов ему неизвестны. Они сами забирают свою почту. До сих пор с этим не было никаких недоразумений. И с полицией также.
– Этот прием нам хорошо известен, – сказал Франкоболло, – кажется, по–английски это называется «accommodation adtress».[101] Синьор Тедески, владелец магазина, сказал, что Манцини очень мал ростом, худой и лет ему примерно пятьдесят пять. Крометого, синьору Тедески показалось, что Манцини уроженец Южной Италии, хотя тот и старался говорить «по–римски». Я понял, что Манцини приезжает к нему в самое неопределенное время, но не чаще трех раз в год. Адресом Тедески он пользуется с 1972 года.