Потом я некоторое время ничего не помнил и не ощущал: видимо, опять потерял сознание. Вдруг сквозь пелену забытья до меня донеслось свирепое рычание и потом почти не прекращающийся визг. Затем до моего слуха донеслись крики нескольких человек, звучавшие в унисон.
— Гоу, гоу!
Повинуясь инстинкту, я поднял голову и стал вглядываться в том направлении, откуда раздавались эти голоса. Мой волк по-прежнему выл, высоко задрав пасть. В роще кипарисов, которая была поблизости, в ответ замелькали десятки красных огоньков. С приближением людей волк выл громче и отрывистей. Кладбище разносило эти ужасные звуки на большое расстояние. Я боялся пошевелиться. Белый покров, окружавший меня, вдруг расступился, и я увидел красное зарево. В следующее мгновенье из-за деревьев рысью показались кавалеристы с факелами в руках. Волк резко соскочил с моей груди и устремился к высоким могилам. Я видел, как один из солдат поднимает карабин и прицеливается. Другой быстро подбил его руку, и пуля просвистела прямо над моей головой. Тот, что стрелял, очевидно, принял мое распластанное тело за тело волка. Наконец пару пуль выпустили по настоящей цели. Группа всадников разделилась надвое. Одни поскакали в мою сторону, другие — за волком, который только что скрылся в полузанесенных снегом кипарисах.
Как только я понял, что меня нашли, я попытался приподняться навстречу, но силы изменили мне и я не мог даже пошевелиться. Однако я хорошо слышал, что происходит вокруг меня. Двое или трое солдат спешились и склонились надо мной. Один из них приподнял меня за голову и положил свою руку мне на сердце.
— Мы вовремя, друзья! — воскликнул он. — Его сердце еще бьется!
Я почувствовал прикосновение к моему рту холодного горлышка фляги и в следующее мгновенье проглотил хорошую порцию коньяка. Это придало мне сил, и я открыл глаза. По заснеженным ветвям деревьев гуляли отсветы факелов, что были в руках всадников, и тени могил. Я услышал, как перекликались те, что бросились в погоню за волком. Постепенно все собрались около меня, обмениваясь тихими фразами. По всему было видно, что они тоже не чужды страха. Те, что были с самого начала около меня, стали расспрашивать своих товарищей.
— Ну что, нашли его?
— Нет! — ответили спрашивающему довольно резко. — Уйдем отсюда! Как можно быстрее! Нам нельзя здесь больше оставаться!
— Но что это было?
Заговорили все сразу, но почти одновременно же запнулись. Страх был силен, и он делал их речь малопонятной, сбивчивой…
— Это было… Это было нечто… — бормотал один, пытаясь справиться с глубочайшим потрясением.
— Как будто волк… Но не волк — это точно! — дрожащим голосом проговорил второй.
— Охотиться за ним без заговоренной пули — бессмысленно! — сказал третий спокойнее, чем остальные.
— Да поможет нам Господь уберечься в эту ночь от зла! Мы уже заработали нашу тысячу марок! Пора убираться отсюда! — нервно говорил самый молодой из кавалеристов, сдерживая своего беспокойного коня.
— Там, на расколотом мраморе, кровь! — сказал еще кто-то. — Молния тут ни при чем! Осмотрите его — с ним все в порядке? Вы видите, что у него с шеей?! Это тот волк! Он пил его кровь!
Кавалерист с пышными усами внимательно оглядел меня и сказал:
— С ним все нормально — на коже ни царапины. Но что все это значит? Ведь если бы не вой того волка, мы бы его ни за что не нашли!
— Куда пропало это чудовище? — спросил тот, что держал мою голову. Он менее остальных поддался панике, так как руки его не дрожали. На его рукаве я разглядел шеврон младшего офицера.
— Он отправился к себе домой, — ответил солдат со смертельно бледным лицом, заикаясь и трясясь от ужаса. — Здесь достаточно могил! Он может сейчас отдыхать в любой из них! Нам нельзя здесь оставаться! Уйдем, прошу вас, уйдем сейчас же! Это проклятое место!
Офицер посадил меня на земле, одновременно отдав короткую команду. Меня взгромоздили на коня, следом за мной сел и офицер. Одной рукой он взялся за уздечку, а другой крепко держал меня. Он дал знак своим подчиненным, и мы поехали в сторону от мрачных кипарисов.
Ко мне еще не вернулся дар речи и поэтому я был молчалив. Должно быть я заснул, так как, открыв глаза, обнаружил себя уже стоящим на земле. С обоих сторон меня поддерживали сильные руки спешившихся кавалеристов. Время было уже почти дневное на севере сверкало красное зарево солнца, словно кровавая тропа на снегу. Как я понял, мы сделали небольшой привал в пути. Офицер, показывая на меня, говорил своим солдатам, чтобы они забыли о том, что видели, и всем потом отвечали только, что нашли в лесу человека, охраняемого большой собакой.