— Не поможет, — икаю я, вытирая глаза. — Зик просто снова отгораживается от меня, я так устала бегать за ним, снова и снова. Это ни к чему не приводит.
— Это не твоя вина, милая.
— Это не меняет того факта, что я бессильна это исправить.
В порыве разрушительной энергии я хватаю свой холст и швыряю его через всю комнату. Еще один студент в студии подпрыгивает, бросив на меня один взгляд, и бормочет что-то насчет того, чтобы выпить кофе.
Робин осторожно приближается.
— Ладно, Невероятный Халк. Давай не будем спешить, хм? Чем я могу помочь?
— Я должна что-то сделать, чтобы исправить этот беспорядок.
— Хэлли? О чем это ты?
— Хватай свои вещи. Может понадобиться подкрепление. — Хватаю рюкзак и ценные вещи, хватаю Робин за руку. — Я отказываюсь сидеть здесь, ожидая, когда у него снова начнется рецидив. К черту это.
Набираю местоположение на моем телефоне, мы садимся на метро до "Тоттенхэма" и выходим на морозный утренний воздух. Бар "Мамасита" открыт двадцать четыре часа в сутки, хотя мне говорили, что в основном там наркоманы отсыпаются накануне в светлое время суток.
Когда Зик пропал в первый раз, Аякс посвятил меня в бизнес, стоящий за этой мерзкой адской дырой, и эксплуататорской сучке, которая ею управляет. Она вербует уязвимых и манипулирует ими с помощью наркотиков, создавая себе удобный запас готовых дилеров, которыми можно набивать карманы.
— Здесь он получает свои запасы, — объясняю я.
— Ну и что?
Пожимая плечами, я изучаю клуб.
— Отключи его от источника, проблема решена.
— Ты действительно не продумала это, Хэл. Он будет зол. Какого черта ты пытаешься его переубедить?
— Это для его же блага, — настаиваю я. — Мы больше не пойдем по этому пути. Никаких лекарств, никаких рецидивов. Он не сможет покончить с собой этим дерьмом, если не сможет раздобыть его с самого начала.
Игнорируя предупреждение Робин, я возвращаюсь в грязный клуб, где нет ничего, кроме плохих воспоминаний. Здесь воняет потом, пролитым пивом и сигаретами. Груды спящих тел загромождают кабинки и пол, большинство из них в отключке от наркотиков, которые они приобрели перед рассветом. Кто-то трахает одну из стриптизерш в углу, ее загорелое тело склонилось над столом. Что настораживает, так это то, что никто, кажется, не возражает, они не в состоянии, чтобы сказать хоть слово.
— Господи, — выдыхает Робин.
— Осторожно. Держись рядом со мной, ни с кем не разговаривай.
Я захожу за стойку и стучу в дверь подсобки. Сначала ответа нет, поэтому я стучу еще сильнее, призывая того, кто внутри, открыться.
— Гребаный нетерпеливый ублюдок… придержи своих чертовых лошадей. — Замок щелкает, и я сталкиваюсь с хрупкой на вид пожилой женщиной, которая бросает на меня убийственный взгляд. — Кто ты, черт возьми, такая?
— Перл, я так понимаю?
Она затягивается сигаретой, изучая меня.
— Кто спрашивает?
Протискиваясь мимо нее и направляясь прямо в офис, я усаживаюсь. Она наблюдает за мной, на лице морщины от гнева. Я хочу нажать на ее кнопки, показать ей, кто здесь главный. У меня в руках все козыри.
— Меня зовут Хэлли, — начинаю я, наблюдая, как она устраивается за столом. Робин остается в дверях, по-видимому, не желая делать еще один шаг в логово льва.
— Девчонка Зика, да? — Перл фыркает, наливая себе порцию водки. — Куда на этот раз запропастился этот парень? Скажи ему, что он все еще в долбаном долгу передо мной, я не так быстро забываю о его долгах.
— Он ни хрена тебе не должен.
— Неверно. Я хозяйка задницы этого парня.
Когда Перл предлагает мне сигарету из своей пачки, я теряю самообладание и выбиваю ее у нее из рук. Ее глаза расширяются, когда пачка отлетает, прежде чем сузиться в расчетливые щелочки.