Это было приблизительно то, что поначалу думала и сама Робин. В определенной степени она продолжала думать так и сейчас, хотя и не хотела высказывать свои сомнения вслух.
– Вряд ли у него это получится хуже, чем у родного отца Уэнди, возразила она. – Уверена, Пол без труда найдет, к кому обратиться, если потребуется помощь. Я нужна ему только для того, чтобы…
– …обойти закон, – закончил за нее Шон, что было не совсем то, что она собиралась сказать, но более или менее верно по сути.
– Я ничего не могу поделать! – взмолилась Робин. – Племянница единственное, что у него осталось от любимой сестры, а он для Уэнди единственная родная душа в целом свете! – Она запнулась, когда в голову пришла тревожная мысль, и напряженно добавила:
– Шон, ты… никому не скажешь, правда?
– Ты имеешь в виду властям? – ледяным тоном спросил он. – Считаешь, я на такое способен?
– Нет-нет, я просто подумала… – Замолчав, Робин растерянно провела рукой по волосам. – Прости. Конечно же нет. Знаю, я прошу слишком о многом, но…
– Да, – подтвердил Шон, – чертовски о многом! – Последовала новая пауза, а затем протяжный вздох. – Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Робин. Я не могу притвориться, будто в восторге оттого, что ты будешь постоянно поблизости от своего мужа.
– Здесь большой дом. Не думаю, что мы будем задевать друг друга локтями:
– Неудачный оборот, подумала она и поспешила добавить:
– Разные комнаты разная жизнь. Верь мне, Шон.
– Тебе я верю, – сказал он. – А вот ему – нет. Имея тебя под боком…
– Он нигде меня не имеет, – категорично заявила Робин. И снова понизила голос:
– В этом можешь не сомневаться. Все затеяно исключительно ради Уэнди.
Шон снова вздохнул.
– Хорошо, я согласен. Но только с условием, что мы будем видеться не реже, чем раз в неделю. Ты ведь сможешь добраться до Вашингтона?
Если альтернативой являются встречи с ним здесь, – то да, подумала Робин.
Полу придется в течение нескольких часов управляться одному. В любом случае это послужит для него хорошей практикой.
– Конечно, – согласилась она. – Назови день, и я все устрою.
Они договорились о ланче в среду. Положив трубку, Робин сделала глубокий успокаивающий вдох, снимая напряжение последних нескольких минут. И это только начало! Дальше будет еще труднее.
Пол вышел из кабинета в шесть и нашел Робин и Уэнди на диване в гостиной перед телевизором.
– Вон та женщина только что выиграла холодильник! – с энтузиазмом воскликнула его племянница. – И еще целую кучу вещей!
– Должно быть, сегодня ее счастливый день, – сухо отозвался Пол. – Ну, как тебе снег?
– Здорово! Завтра я собираюсь лепить снеговика. Можете мне помочь, если хотите, – великодушно предложила она.
Ответная улыбка была искренней.
– С нетерпением буду ждать завтрашнего дня.
Мне так давно не подворачивалось удобного случая!
Пол уселся в соседнее кресло, непринужденно закинув ногу на ногу, и Робин с ностальгией вспомнила вечера, когда они отдыхали вместе. Впрочем, не так уж много было вечеров, когда они отдыхали, вынуждена была признать она.
Теперь все по-другому, да и она стала другой. Что называется, повзрослела.
– Миссис Мэрфи оставила тушеное мясо, если вам лень куда-то ехать, неуверенно сказала Робин. – Могу разогреть его. Даже мне это по силам.
– Звучит заманчиво, – кивнул Пол. – Думаю, нам всем не мешало бы пораньше отправиться в постель. – Он невозмутимо встретил взгляд зеленых глаз, стрельнувших в его сторону. – Мы почти не спали последние два дня.
– А я спала, – заявила Уэнди. – Я останусь здесь и буду смотреть телевизор.
– Вы отправитесь в постель, когда вам велят, юная леди, – сказал ей с шутливой строгостью Пол и получил в ответ усмешку во все лицо.
– Стоит попробовать!
Слушая их перепалку, Робин невольно улыбалась. Многие дети, выпади им судьба сродни той, что досталась Уэнди, вышли бы из этого испытания с изрядно потрепанной психикой. Однако девочка, похоже, обладала несгибаемым духом.
– Я разогрею мясо, – сказала Робин, поднимаясь. – А вы досматривайте шоу.
По пути к двери ей пришлось пройти мимо кресла, в котором сидел Пол.
Откинув голову на спинку, он лениво, но внимательно смотрел на нее.
– Как в старые добрые времена, – пробормотал он.
– Как в аду! – тихим шипением ответила она.
Уголки его губ приподнялись.
– Посмотрим.
Робин ограничилась убийственным взглядом, зная, что ни на секунду не обманула его. С закатанными рукавами рубашки, открывающими мускулистые руки с гибкими запястьями, он, как и всегда, смущал ее чувства. Если бы он прямо сейчас притянул ее к себе, Робин было бы крайне трудно сопротивляться.
Разумеется, этого не случится в присутствии Уэнди. Девочка была ее защитой как от него, так и от себя самой.
Разогретое мясо оказалось вполне съедобным, а бутылка вина, которую открыл Пол, – еще лучше. К радости Уэнди, ей было позволено выпить маленький бокал.
– Раньше я лишь изредка пила пиво, – с убийственной откровенностью сообщила она. – Вино намного лучше.
Вопреки своему заявлению, к восьми часам Уэнди уже зевала во весь рот и абсолютно добровольно отправилась спать, с негодованием отклонив полушутливое предложение Робин подняться и застелить ей постель.
После того как девочка удалилась. Пол не проявил особого желания начать беседу. Он поднес спичку к поленьям, уже лежавшим наготове в камине гостиной, и был, по-видимому, вполне удовлетворен тем, что просто сидит перед огнем со стаканом виски в руке.
Бывали времена, когда они занимались перед камином любовью. Сейчас Робин словно наяву видела пушистый кремовый ковер с разбросанными по нему подушками, сплетенные тела, на которых играют блики пламени, лицо Пола над ней, затуманенный взгляд, силу его движений…
Вот только брак не может держаться на одном сексе, каким бы великолепным он ни был.
Робин была слишком молода для него, и не только годами. Мечтать о возбуждающе властном мужчине – одно дело, а жить с ним – совсем другое. Она не знала, как себя вести.
Однако ничего подобного говорить сейчас Робин не собиралась.
– Когда ты думаешь поговорить с Уэнди о школе? – спросила она, чтобы нарушить тягостное молчание.
Пол пожал плечами.
– Дадим ей несколько дней привыкнуть к новой обстановке, прежде чем бросать в неизвестное. Это способно травмировать даже Уэнди, особенно если окажется, что уровень ее знаний ниже, чем у сверстников, и ее поместят в младший класс.
– Полагаешь, такое возможно?
– Я бы сказал – весьма вероятно. Уэнди обладает уличной мудростью, а это свидетельствует о том, что большую часть времени она проводила на улице, а не в школе. Я устроил ее в форрест-хилл.
Робин, немного поколебавшись, высказала свои сомнения:
– Учитывая то, что произошло с Чарли, ты не думаешь, что там она придется не ко двору?
Серые глаза невыразительно посмотрели на нее.
– На самом деле ты хочешь сказать, что ей место в более грубой среде.
– Не во всех государственных школах грубая среда, – возразила Робин. – В местной, например, она не кажется таковой.
– Возможно. Но Уэнди все-таки пойдет в Форрест-хилл. – Пол покачал головой, когда она попыталась что-то добавить. – Это не подлежит обсуждению.
Ее опалила обида, в зеленых глазах сверкнули злые искры.
– Не будь со мной так суров! Ты по-прежнему нуждаешься в моей помощи, не забыл?
– В которой ты не откажешь, поскольку не в твоей природе нарушать данное слово.
Судя по реакции, которую вызвала ее вспышка, Робин с таким же успехом могла бы и промолчать, но это также было не в ее природе.
– Все когда-то случается впервые!
– Сейчас не тот случай. – Пол окинул взглядом водопад золотистых волос и раскрасневшееся лицо. – Спим как и прежде, насколько я понимаю?
Застигнутая врасплох внезапной переменой темы, Робин постаралась справиться с разыгравшимися чувствами.