Глава 9
Маттиас
— Они её забрали, — рычу я в телефон, как только Брандт поднимает трубку. — Мне нужно, чтобы ты вернулся.
В ответ он шепчет так тихо, что даже я едва могу разобрать слова вампирским слухом:
— Король нашёл кровь солнца. Я не могу уйти.
— Должен. Охотники угрожают твоей территории. Они похитили мою пару в попытках заманить меня в ловушку. Что ты за вампир такой, если отказываешься защищать свою территорию?
— Маттиас, ты не понимаешь, если уйду сейчас, я… — Он вздыхает. — Не иди за ней без меня. Приду, как только смогу.
Я вешаю трубку, не говоря ни слова. Мне не терпится пойти за Элейн, но знаю, что не могу действовать без помощи. Охотники готовы к моему приходу, но могут быть не готовы справиться с двумя вампирами.
— Что происходит? — спрашивает Клэр с угрозой в стальном голосе.
— Охотники забрали Элейн.
— Охотники? О чём ты говоришь? Люди не похищают других людей.
Я смотрю на неё.
— Но они охотятся на вампиров, и она моя пара. Охотники знают, что я всё равно приду за ней.
— Они сделают ей больно?
Я стискиваю зубы и проглатываю ярость, растущую в груди от этой мысли.
— Нет, если это зависит от меня.
— Прошу, найди её и верни. Она всё, что у меня есть. — В её больших глазах стоит мольба, а я могу только кивнуть.
— Оставайся дома. Запри двери и никуда не выходи, пока я не верну Элейн. Они могут быть ещё здесь.
Она кивает и порывисто меня обнимает.
— Если не спасёшь её, я собственноручно тебя убью.
— Я рад, что у моей пары есть ты, — произношу я и толкаю её в дом, но не ухожу, пока не убеждаюсь, что она заперла все окна и двери. Лишь после этого на всех парах мчу в дом Брандта.
Брандт, с напряжённым от беспокойства выражением лица, уже там. Я захожу в гостиную и говорю то, что должен сказать, чтобы точно доказать, как много для меня это значит.
— Если бы у Акселя был такой друг, как ты, может быть, мы смогли бы спасти Луну.
— У него есть ты.
— Я его подвёл, ушёл. Уехал с Лукасом вместо того, чтобы присматривать за семьёй.
Брандт кладёт руку мне на плечо и слабо сжимает.
— Ты не мог знать, что Луну похитят.
— А следовало бы. — Я никогда не прощу себя за произошедшее с парой Акселя и клянусь, если то же самое произойдёт с Элейн, выйду на солнце завтра же. — Нужно идти.
Брандт кивает и засовывает пистолет в кобуру на бедре. Когда я вопросительно выгибаю бровь, он пожимает плечами.
— Людей можно убить разными способами. Не всегда необходимо перегрызать им глотки.
— Но эти люди не заслуживают быстрой смерти.
— От пули в живот умирают долго. Говорю из собственного опыта.
Однажды, я заставлю его рассказать о том, как он стал вампиром и как поднялся по ступеням вампирской иерархии, чтобы захватить собственную территорию. Но не сегодня. Сегодня я верну свою пару.
Лейни
Голова пульсирует, вся боль сосредоточена справа. Кто-то ударил меня. Я пытаюсь моргнуть и открыть глаза, но ничего не вижу. Колючая ткань закрывает лицо. Мешок. Руки у меня связаны за спиной, и с каждым мгновением в груди нарастает паника. Где я? Спёртый воздух прижимается к языку, и клянусь Богом, я слышу скрежет крошечных когтей по половицам. Затхлый запах влажного картона наполняет нос даже через мешок на голове. Я должна выбраться.
Моё внимание привлекает скрип половиц и тяжёлые шаги, от которых сердце начинает колотиться. Кажется, кто-то идёт по лестнице, затем щелчок замка, скрип ржавых петель и тихий смешок.
— Очнулась?
Я не реагирую на грубый мужской голос, а притворяюсь, хотя это бесполезно, что всё ещё без сознания. Ужас бежит по венам, заставляя сердце биться в горле. Люди уже дважды пытались убить меня. Теперь это нормально? Постоянно подвергаться опасности.
— Я слышал, как ты шевелишься, пытаясь освободиться. Хватит притворяться. — Раздаётся знакомый щелчок выключателя, и даже сквозь мешок я могу слабо видеть свет.
С меня стягивают ткань, и яркий свет на секунду слепит. — Вот, так лучше.
— Почему… Зачем ты это сделал?
Я его не узнаю. Этого мужчины не было среди тех, кто напал на меня. Он высокий, сильный, чистый, но грубый, с короткой щетиной, посеребрённой сединой, но не кажется старым.
— Ты была с тем, с кем не должна была встречаться, я защищаю тебя от него.
Ярость начинает давить страх.
— О чём ты говоришь? — Мне приходится заставлять себя не выказывать злость на оскорбление Маттиаса.