— Я?.. Да, — похоже, секретарь несколько растерялся: проблема Рипли не вписывалась ни в какие регламенты и между тем он не мог не признать, что ее желание законно. — Вот что… Сейчас между мероприятиями будет небольшой перерыв. Я постараюсь что-нибудь сделать для вас. Подождите! — он оглянулся, ища кого-то взглядом. Оглянулась и Рипли — и нахмурилась: навязчивый тип находился совсем рядом.
— Рипли, — к ней подошли Священник и Медный, — о чем вы только что говорили?
— Пустяки, — ответила она на языке Планеты. — Об устройстве здесь.
— Имейте в виду, Рипли, — предупредил Медный, — вы мне скоро будете нужны…
— Рипли, переведите, пожалуйста, инопланетным гостям, что если они не очень утомились, их ждут в центре компьютерного перевода для составления словаря. Может пойти кто-то один… — подошел к ним еще один человек.
— Да, — механически отозвалась Рипли, вызывающе отвечая при этом на наглый взгляд темноволосого незнакомца таким же. Она ожидала, что он хоть как-то отреагирует на это, но нет — он стоял и чего-то ждал.
Рипли перевела. Медный вызвался идти туда немедленно, сообщив, что так ему будет удобней и самому. Рипли проводила его отрешенным кивком.
«Ну что нужно от меня этому типу? Почему он так смотрит на меня?» — Простите, Рипли, — обратился к ней вновь появившийся Бийон, — я должен кое с кем переговорить насчет вас. В случае надобности я сам постараюсь снабдить вас деньгами.
— Этого не потребуется, — черноглазый сделал шаг вперед. — В Компании нет приказа о вашем увольнении. Жалование за время вашего пребывания в экспедиции на LB-426 перечислено на ваш счет; кроме того — вам выплачена страховочная компенсация.
— Что? — Рипли сдвинула брови. Ей показалось, что при этих словах внутри у нее что-то оборвалось.
Компания… Компания напомнила о себе! Ее кошмар, ее враг, ее…
Она шумно втянула воздух.
— И еще, — незнакомец из Компании вежливо улыбнулся, — пока я не могу сказать ничего больше, но… Я прошу у вас прощения.
Он поклонился и отошел, убрав наконец с нее прицел своего взгляда.
— Подождите, что… — она прикусила язык.
— Вы знакомы с этим человеком? — услышала Рипли голос Священника.
— Я впервые его вижу, — проводила она взглядом удаляющуюся фигуру.
— Странно… Он чувствует себя перед вами виноватым… И он волнуется за вас… — пробормотал Священник.
— Компания… — прошептала она, невольно сжимая кулаки. — Это Компания… Подождите, вы что, слушали их чувства?
— Старался, насколько мне позволяют мои скромные способности, — подтвердил он.
— Тогда, — Рипли настороженно огляделась по сторонам и махнула рукой, вновь расслабляясь: вряд ли кто-то мог понять их разговор, — я очень прошу вас помочь мне кое в чем разобраться, хорошо? Я буду спрашивать, о ком и с какими эмоциями думают те или иные люди, а вы будете отвечать, если заметите, хорошо?
— Хорошо, — согласился Священник, полуобнимая щупальцем подошедшего к ним Все Равно.
— Тогда начнем с самого главного.
— Он боится. Боится всех. Считает себя неправым, не хочет нас видеть. И еще… Я с самого начала хотел это сказать, хотя, признаться, не слишком силен в таких делах. Здесь кто-то еще был.
— То есть? — не поняла Рипли.
— Его не было видно — но я ощущал присутствие. Очень много присутствия одной личности — если можно сказать так… Нет, двух, хотя второго я почти не ощущал. А первого — сильно.
— И что это значит?
— Главный землянин боится как раз его.
— Человека из Компании? — еще сильнее нахмурилась Рипли — она понимала Священника все хуже и хуже.
— Нет! — сделал жест отрицания Все Равно. — Я тоже его слышал! Хотя совсем этого не умею.
— И ты… — задумчиво произнес Священник.
Рипли показалось, что по ее спине пополз липкий холодок. Теперь она была уверена, что если бы не отвлекающий взгляд человека из Компании, то и она сама обратила бы внимание на загадочное нечто, время от времени проскальзывающее где-то в ощущениях. Нечто очень чужое…
— Кто это? — спросила она.
— Я не знаю. Но это или не такой человек, как все, или… — Священник не договорил.
— Или? — подтолкнула его Рипли.
— Или не человек! — ответил вместо него Все Равно и начал испуганно сжиматься. — Совсем… не человек. Оно…
«Не человек, — пробежали мурашки по спине Рипли. — Не человек, которого боится даже Президент… Видно, и впрямь здесь произошло что-то совсем гадкое и странное».
И еще она подумала, уже мельком, что слово «человек» обозначало на языке Планеты далеко не только ее соотечественников.
Так что же это было за загадочное ОНО?
15
Он и не собирался стесняться того, что слышит чужие чувства, хотя для мужчины такая способность считалась скорее недостатком. Он был влюблен — и за это прощалось все.
Скейлси была в опасности — он ощутил это, находясь на большом расстоянии, бросился бежать — и застал шум взлетающей прямо со двора машины. К несчастью, дверь оказалась закрытой. Но и потом он слышал, — слышал ее страх, ее отчаяние, удаляющиеся в неизвестном направлении.
Навыки пилота позволили ему провести общественный летательный аппарат над самой поверхностью внешней крыши, идя по еле уловимому мысленному следу, замершему в лишенном посадочных площадок квадрате.
Ему пришлось возвратиться в Город и начать поиск сначала. И он начал обходить здание за зданием, напрягая свой мысленный слух до предела. Голосок исчезнувшей Скейлси не умолкал, и только ее страх постепенно переходил в глухую тоску.
Он ходил до тех пор, пока Скейлси не уснула — ему удалось услышать, как тоска перешла в усталость и начала глохнуть. На этом поиск пришлось пока прекратить; бесчисленные стены и повороты и без того сильно сбивали пеленг.
Здесь было странное место — до сих пор Пилот (у него было имя, но настолько глупое, что он был рад скрыть его под названием профессии; звали его Серая Плешь) ни разу сюда не забредал. Впрочем, странным было не это. Пилот вдруг с удивлением заметил, что здесь негде присесть отдохнуть, а тем более — поспать, что улицы пустынны, а редкие фонари навязчиво ярки и что, наконец, на протяжении нескольких кварталов ему не встретилось ни одного магазина, ни одного видеоцентра и даже справочные аппараты куда-то подевались. Кроме того, сами кварталы мало походили на жилые, и безлюдность только подтверждала этот факт.
Судя по всему, Пилот забрел в какой-то деловой центр — но никаких вывесок, обозначавших названия учреждений, тут тоже не было. Когда же он присмотрелся к цветовым маркерам, ему и вовсе стало не по себе. Каждый Край обозначался той или иной полосой спектра; этот Край следовало бы назвать Белым, если бы… Если бы Пилот не знал наверняка, что в Городе никогда не существовало Белого Края!
Подумав об этом, он очень захотел сбежать, и лишь мысль о том, что тогда придется оставить в беде Скейлси, остановила его.
Вдруг ему на глаза попался торчавший из стены кусок арматуры — не специальная удобная перекладина, а именно забытый при уличной реконструкции или недоделанный кусок металла.
Недолго думая, Пилот обвернулся вокруг него. Чтобы найти и освободить Скейлси от неведомых и, судя по всему, не слишком вежливых похитителей, ему нужны были силы, а дать их могли только еда и сон.
Поесть было все равно негде, и поэтому Пилот решил пока ограничиться сном.
Вскоре ему уже снилась Скейлси. Она была заперта в маленькой комнатушке, в которой единственной деталью мебели была такая же неудобная, но несколько более оформленная перекладина. Скейлси качалась на ней и тихо скулила от тоски.