– Что значит «их нет»! – взорвалась она в ответ на доклад одного из своих капитанов. – Это невозможно.
– Эм, генерал, мэм, я не хочу спорить с вами, но я смотрю на заброшенную базу. Тут ничего нет, – сказал капитан Рой Джонсон.
Отчаянно перебирая в уме варианты, Тиа пыталась понять, как такое могло быть. Никто из её людей ничего не видел. За два дня перед этим она даже установила дистанционные приборы обнаружения – тепла, движения, сейсморазведочные и радиолокационные, примерно полукругом на стороне, противоположной её текущему месторасположению, на случай, если гусары попытаются отступить с её пути движения. Они возможно, исчезли не недавно. Приостановив на мгновение свой «Виктор», она вытерла внезапно вспотевшие ладони о шорты.
– Как много времени прошло с тех пор, как она была занята?
– Сложно сказать, генерал. Тут всегда довольно ветрено. Они определённо отсутствуют больше чем несколько часов, но это может быть и день, и два. Никак не узнать, не посмотрев поближе. Это может быть ловушкой, генерал.
– Конечно, это может быть ловушкой, – огрызнулась она, её нервы были туго натянуты. Это очевидно была ловушка, но какого рода? Она серьёзно сомневалась, что в этом случае неприятель просто скрылся. – Капитан Джонсон, я хочу, чтобы вы ближе разведали этот бивак. Мне необходимо знать, как долго их нет.
– Да, мэм.
– Майор Чарльз, – сказала она, переключившись на другую частоту.
Шипение статических помех дало ей секунду для осознания текущей ситуации, но от этого её ладони лишь больше вспотели. Как командир ньюсиртисского ополчения марки, она провела большую часть её двадцати восьми лет в ВСФС, изучая науки в университете, а не в настоящем сражении. Подразделения ополчения редко встречались с такими военными действиями, с которыми они столкнулись в гражданской войне. За несколько месяцев они сражались больше, чем за последние несколько десятков лет.
– Генерал? – наконец ответил майор Чарльз.
– Я хочу усилить наши фланги. Кажется, гусары спрятались в норе. Я не могу рисковать, они могут ударить по нашему флангу.
– Так точно, генерал. Мне проинформировать Грот?
Она заколебалась на короткое мгновение.
– Нет, в этом нет необходимости.
Тиа знала, что она может потерять своё звание или даже быть разжалованной в рядовые за такое откровенное пренебрежение субординацией, но ей было всё равно. Герцог простит ей всё, когда она преподнесёт ему полную победу, уничтожив последних предательских псов, гусар.
Почти полчаса прошло, пока её колонна продвигалась, готовясь к штурму вражеских позиций. Хорошо, что эти ледники были прочны почти как бетон, только с тонкой верхней корочкой, которая деформировалась под многотонными ногами шагающих мехов. «Иначе бы было неприятно», – подумала она.
– Генерал, капитан Джонсон на связи. Сейчас, посмотрев поближе, я сказал бы, что база заброшена не более чем несколько часов назад.
Тиа поразмышляла над этим, прежде чем ответить.
– Никаких следов их движения? Ради всего святого, у них же были мехи! Где следы?
– Генерал, как я сказал… – статические помехи отрезали его.
– Капитан! Капитан! – Тиа чувствовала, как бисеринки пота на её лице превратились в тонкие ручейки, скатывавшиеся по её шее и стекающие между грудей. Она пока не выстрелила ни из одного оружия, но уже потела, как будто ей дважды попали в двигатель. Тем более, стрельба из оружия не заставит её потеть в этой хорошо справляющейся с нагревом модификации 7К. Её разум не успел сообщить ей то, что уже почувствовало тело. Что-то случилось, и это не предвещало ничего хорошего ей и её людям.
Голос Джонсона снова зазвучал в шлемофоне.
– Простите, генерал. Я вот кое-что заметил. Это просто выглядит как-то неправильно. Будто бы этот бивак... – помехи снова прервали его, когда яркие вспышки появились на горизонте, параллельно её позиции. Мгновение спустя она услышала глухие раскаты взрывов.
– Чёрт! – вскрикнула она. – Капитан! Капитан!
Она переключила канал:
– Капитан Смитерс, что происходит? Почему мы потеряли контакт с Джонсоном?
Снова помехи заполнили эфир.
– Генерал, – наконец ответил Смитерс, – У нас тут аэрокосмические истребители повсюду. Целое авиакрыло появилось из ниоткуда и атаковало роту Джонсона ракетами «Инферно». Никто не выжил, генерал. Никто!
– Успокойся, солдат! – закричала она на него. Она понимала его страх, но они не должны были поддаваться ему. Каждый мехвоин страшился ракет «Инферно». Эти боеприпасы были созданы для того, чтобы поджечь мех и поджарить его пилота заживо, хотя они были не настолько серьёзной угрозой в климате ледника. Из того, что она знала о вражеских аэрокосмических войсках, она также полагала, что крайне маловероятно, что у захватчиков было целое авиакрыло из двадцати истребителей. Конечно, даже эскадрилья из шести могла нанести серьёзный ущерб, что они и сделали. Новая мысль внезапно поразила её. Заряды «Инферно» будут гореть на всём, включая снег. Если было сброшено слишком много горючей смеси, это могло превратить прочный как камень ледник в кашеобразную могилу для многих её мехов и боевых машин.