Среди шумной возни Женя успел спросить у Тихоновны, стоящей неподалеку, почему в хозяйстве не используют навоз, из которого в Израиле получают биогаз и удобрения.
Тихоновна встрепенулась и, перейдя на трасянку, чередуя русские и белорусские выражения, неожиданно начала вспоминать местного механизатора, который по пьяни зачем-то полез рукою в работающий измельчитель и скрылся там навсегда. Все, что от него осталось – это полупустая бутылка бурякового самогона, которую он дал подержать своему приятелю-шоферу, прежде чем совершить последний в жизни поступок. Как утверждали очевидцы, тракториста вместе с соломой втянуло в широкую пасть машины, где он бесследно исчез.
Колхозный механик вместе с участковым разобрали измельчитель на мелкие части, но кроме дырявой подошвы ничего не нашли. На выходе была лишь мелко порубленная солома. Это явление в деревне причислили к очередному чуду. А чудеса случались в Новых Оглоблях регулярно, особенно в праздники.
– Чэрци яго дакладна забрали, – закончила свой рассказ Тихоновна. Она помолчала, потом махнула рукой и без всякого перехода продолжила: – Яки тут навоз, тут не да яго. Нам бы малака надаиць, да глядзеть, каб каровы не здохли.
Женя, еще не утративший энтузиазма, спросил про надои.
– Якия надои! Каровы па калена у гауне! – расстроенно воскликнула Тихоновна и зашагала прочь.
Авдеич с трактористом наконец вытянули корову из грязи. Привыкшее к такому животное отряхнулось, взмахнуло хвостом и как ни в чем не бывало пошлепало к стаду.
Председатель курил в задумчивости. Женя, у которого еще не пропала решимость постигнуть технологии аграрного производства, предложил сходить на свинарник. Но тот оказался закрыт из-за вспышки африканской чумы.
– А свиньи что? – не унимался Женя.
Авдеич только махнул рукой и предложил вернуться домой, натопить баню, а вечером, как он выразился, «напиться к свиньям».
– Как захрюкаем, так и пойдем ‒ развил свою мысль председатель.
*) Прозвища НЮРА и КЛАВА так прочно прикипели к студентам, что называть их настоящие имена не поднимается рука. Помимо этого, сами студенты не против, чтобы их так называли при условии, что все буквы имен будут заглавными.
**) Возможно, читатель разочарован нарисованной мною картиной хозяйства Петра Авдеича Тарасенко. Нельзя сказать, что такое хозяйство типично для всей Белоруссии, но и редким его не назвать. Бывший председатель колхоза, став бессменным главой государства, превратил всю страну в один огромный колхоз. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Акт девятый
В Лазареву субботу, 11 апреля, Варвара Васильевна вернулась из Москвы в Гомель. Женькина теща была разочарована посещением столицы. Несмотря на связи, ей не удалось осуществить план продвижения навозолечения среди представителей высшего общества. Российская элита, обуреваемая жадностью и страхом, отгородившись от «глубинного народа» заборами, заперлась на дачах, и взломать эту оборону Варвара Васильевна не смогла. А публичные дома, включая театры, рестораны и клубы, где раньше собирались «правильные люди», закрылись на карантин и работали подпольно.
Также сорвался тещин план привлечь к здоровому образу жизни миллиардера Мельниченко, с родителями которого Варвара Васильевна когда-то была знакома. Миллиардер вслед за другими олигархами уединился на собственной яхте. Оборудовав на судне личный госпиталь, Мельниченко пожертвовал больнице Ленинск-Кузнецкого дезинфицирующие средства. Взамен оказанной безвозмездно помощи в размере десяти тысяч рублей Мельниченко поднял тарифы на электроэнергию для жителей России. Про родной Гомель миллиардер, слава богу, не вспомнил, иначе оставил бы земляков без последних трусов производства фабрики «8 Марта».
Приехав в Оздоровительный центр, Варвара Васильевна подивилась произошедшим за время ее отсутствия переменам. К этому времени заведение имени д-ра Гишгорна почти опустело, потеряв большую часть клиентов из-за закрытых границ. Шесты для стриптиза и барные стойки, заменившие спортивные тренажеры, пустовали. Полуголые стриптизерки, не занятые работой, спали в подсобных помещениях. Обессиленный ветеринар дремал на бильярдном столе. Студенты, как обычно, курили у входа в бывший холодильник.