— В следующий раз, когда соберешься положить конец насилию, не впутывай моего сына.
— Не буду, — это было меньшее, на что он мог согласиться. — Ремонт завершен, как договаривались. Спасибо, что присматриваешь за домом.
Алексис вытряхнула еще одну сигарету из пачки и закурила.
— Я все еще думаю сжечь его дотла.
Он подавил протест. Дом принадлежал ей, поэтому это ее выбор. Как бы это ему не нравилось. Не было никакой гарантии, что Тео снова вернется в Германию в ближайшее время, но, черт возьми, если бы он не купил тот дом у нее сразу, если бы раздумывал еще немного, она бы продала его. Пробыв там всего двадцать четыре часа, воспоминания, которые он, Мэг и Гален сотворили в этих стенах, останутся с Тео на всю оставшуюся жизнь.
Он открыл папку и прочитал такое же выцветшее свидетельство о рождении некой Мэри Мортимор.
— Спасибо.
— Не благодари меня. Я помогаю тебе саморазрушиться, — она отвернулась.
Больше сказать было нечего. Он получил то, за чем пришел, и когда дело доходило до Алексис — ничего нельзя было исправить. С самого начала их мало что связывало.
— Береги себя, Алексис.
— Уходи.
И он ушел.
Тео убедился, что дверь за ним заперта, а затем подошел к бежевой припаркованной неподалеку Галеном ауди и скользнул на заднее сиденье рядом с Мэг. Гален почти дождался, когда закроется дверь, и рванул.
— У тебя получилось.
Он посмотрел на свидетельство о рождении. Мэри Луиза Мортимор. Его мать.
— Получилось. — Хотя в этом не было ничего особенного. Он понятия не имел, почему Филипп специально исключил этот документ из собранных им доказательств, но Тео был полон решимости выяснить это.
После того как они окажутся в безопасности.
Он наклонился вперед.
— Греция.
— Так и знал.
Мэг где-то нашла одеяло — без сомнения, Гален постарался — и завернулась в него так, что было видно только ее лицо.
— Что в Греции?
— Недвижимость, которой владеет Гален; о ней никто из членов наших семей не знает. Он приобрел ее через фиктивную субкомпанию головной компании.
Девушка слабо улыбнулась.
— Уверена, что граница, пересекающая твою страну и Грецию, не стала решающим фактором.
— Ну, там есть панорамный бассейн.
Она тихо засмеялась.
— Не сомневаюсь, что есть.
— А еще можно будет убедить тебя, что загорать обнаженной — самая прекрасная идея. — Хотя в голосе Галена и проскальзывала нотка веселья, напряжение в его плечах демонстрировало ложь. Он бросил взгляд на Тео в зеркало заднего вида. — Почему бы вам обоим немного не отдохнуть? Предстоит долгая поездка, нужно замести следы и покружить немного.
— Я сменю тебя через пару часов. — Ему нужно было сказать, что сейчас он будет вести, но по правде говоря — в голове так сильно пульсировало, что было чудом, что она до сих пор держалась на плечах. Тео бы горсть таблеток и пара часов сна, и он будет как новенький.
В большей степени.
— Положись на меня.
Тео коснулся колена Мэг.
— Как ты?
— О, знаешь, замечательно.
Точно. Раз задаешь глупый вопрос, то получай и глупый ответ. Он кивнул.
— Иди сюда, принцесса. Пока есть возможность, нам обоим нужно отдохнуть.
Она отстегнула ремень безопасности и села к нему поближе. Снова пристегнувшись, она оказалась завернута в одеяло и прижата к боку Тео. Атмосфера между ними потеплела, и напряжение покинуло ее. Она вздрогнула.
— Боже, это самый безумный момент в моей жизни, а их было предостаточно. Какого черта они… стреляли в нас?
— Не в нас. В одну из шин. — Гален не оглядывался. — Выстрел вполне реальный, но потребовалось много тренировок, подстроив, чтобы при повороте выскочила шина и нас занесло в овраг.
— Они, правда, хотят убить тебя, да? Я думала, что так было до коронации твоего брата.
Он должен оградить ее от этого, но даже небольшая ложь во благо стала бы явной, когда речь шла о Мэг. Лучше выложить все карты на стол и позволить ей решить все самой.
— Они думают, что ты можешь забеременеть.
Она так быстро отпрянула, что чуть не ударилась затылком ему в челюсть.
— Что?
Гален свернул на автобан и набрал скорость.
— Если ты забеременеешь от Тео, то в игру вступят другие правила.
— Почему? Если Тео не следующий в очереди на трон, то почему его ребенок изменит правила игры?
Тео вздохнул.